Генри Балмер - Колесницы Ра

— А вот и долина, — сказал Чрива, — Сразу за ней море.

Они поехали по травянистому бездорожью, и Талли подумал, не слыша шума волн, имеет ли водитель в виду море соленой воды или море травы?

Впереди показалась шелковая палатка, полускрытая торчащими прямо из земли валунами. Из-за валунов выскочили два солдата Графини и направили на «лендровер» оружие.

— Монтиверчи! — закричал Чрива. — Эй, Голтан, Квендал!

Это мы!

Оба солдата подошли к машине и увидели красную и зеленую кровь. Их лица внезапно исказились от страха.

— Где бронеавтомобиль… Проводник… стражник?..

Чрива выглядел раздраженным.

— Напали эти проклятые рыбо-люди. Мы потеряли их.

— Рыбо-люди, Кслотсы?! Они хотят убить нас всех! — Солдат, который говорил, потер рукой лицо. — Я не понесу Графине такие новости.

— Я тоже, — быстро отозвался второй.

— В чем дело? — спросил Чрива. — Говорите мне… быстро. — Он высунулся из машины и грубо затряс солдата за плечи. — Голтан… говори!

Голтан хмуро уставился вниз, дожидаясь, пока его перестанут трясти. Его слова удивили Талли.

— Лучше надень свои наушники, Чрива. Если ты явишься к Графине одетый не по форме, она велит хонши зарубить тебя на месте.

— Чушь! — рявкнул Чрива. — Что происходит?

Но он все же полез в карман, достал пару островерхих наушников из гибкого пластика и надел себе на уши.

— Мы не можем прорваться к Вейну и Черноку. Они окружены Кслотсами. Пока работал передатчик, мы узнали, что у них кончаются боеприпасы, и они могут лишь защищаться, но не могут прорваться.

— Я не верю в это… А что с нашими силами?

— Соломон…

Голтан замолчал. Из палатки выбежал валкини в цветастой рубашке, размахивая руками.

— Лучше идите сразу. Если в лагере поверят, мы спасены.

Быстрее, Чрива, быстрее, если тебе дорога жизнь. Зеппи выругался, бормоча что-то о захватчиках, Отторе и многосложный чудовищах. Подбежавший возбужденно уставился на него, но Зеппи тут же привел его в себя. «Лендровер» рванулся с места, Чрива помчался мимо палатки и, обогнув валуны, въехал в лагерь. Там стояло с полдюжины палаток и кухонный тент. Талли не видел хонши. Чрива выпрыгнул из машины. Кругом бегали люди — солдаты, валкини, люди в голубых рубашках и брюках, подобные тем, что Талли позаимствовал у Треверса. Словом, царила суматоха.

— Эй! Рой! — донесся до Талли голос Грэхема Пайка.

Тали выпрыгнул из «лендровера». Крики мужчин и женщин, клубы поднятой пыли, возбужденные лица и бешено жестикулирующие руки — все пропало, когда он крепко обнял Пайка.

— Грэй, старый боевой конь! Значит, с тобой все в порядке!

— Как видишь. Спасибо Графине. Она чудесная девушка, Рой… совершенно сказочная! без нее я был бы мертв и закопан в Джундагае!

Они тут же начали пересказывать друг другу новости. Затем над носящимися мужчинами и кричащими женщинами пронеслась долгая нота золотого колокола. Все замолчали. Все уставились на шелковую палатку, полог которой откинулся. Из палатки вышла женщина.

Что-то странное произошло с Роем Талли, когда он увидел, как она выходит из палатки. Он почувствовал, как по всему телу пробежала дрожь, словно через него попустили ток из всех элементов Даниэля, оставшихся в храме Амон-Ра. Он уставился на нее. Одетая в белое шелковое платье без рукавов, спадающее до земли и держащееся на кончиках высоко поднятых грудей, она подавляла все и всех. Ее темные волосы, вьющиеся и сверкающие от драгоценных камней, были уложены в замысловатую прическу опытными парикмахерами. Ее белое лицо, чистое и гладкое, небывало юное, чуть тронутое косметикой, ее большие, широко расставленные фиолетовые глаза, бутон мягких, алых и нежных губ — все это произвело на Талли впечатление физической силы, заставившей его дыхание замереть. Он почувствовал щемящую боль под ребрами. Графиня рассеянно потерла левую руку правой.

— Соломон чувствует себя так же, — сказала она сладчайшим, как сироп, голосом. — Что это за шум? — Она увидела Чриву с Зеппи и одарила их солнечной улыбкой. — А! Значит, вы вернулись. Тогда у нас опять есть Проводник. Чрива упал на колени. Он действительно упал на колени в пыль, низко опустил голову, и Талли понял, что он не может смотреть на эту женщину.

— Нет, Графиня… Моя госпожа… Мне очень жаль… Проводник… Рыбо-люди убили его… Мы ничего не могли сделать. Они напали внезапно… И стражника тоже. Брови Графини нахмурились, улыбка сползла с лица и оно стало ледяным.

— Проводник мертв? Но этого не может быть. Не может быть. Я… Я Графиня Пердита Францеска Камманчиа ди Монти-верчи! Такое со мой просто не происходит. Не в моих измерениях! Ты лжешь! Скажи, что ты лжешь!