Тэд Уильямс - Марш Теней

Мальчик отрицательно покачал головой. То ли потому, что не любил поэзию, то ли по каким-то другим, не столь ясным причинам.

— Большой, — сказал он.

— Эй, давайте быстрее! — прикрикнула Опал, уже давно обогнавшая их.

— Она права. Нам еще далеко идти.

Мальчик колебался, и Чет положил руку ему на плечо. Ребенок сначала сопротивлялся, словно башни пугали его, но все-таки сдался.

— Там нет ничего страшного, малыш, — успокаивал его Чет, — до тех пор, пока мы с тобой. Так что лучше не отходи от нас.

Мальчик снова отрицательно покачал головой.

Когда они вошли в прибрежную часть города, широкая Маркет-роуд кишела народом. По большей части это были большие люди. Сначала Чету показалось, что толпа собралась поглазеть на пару фандерлингов и оборванного белокурого мальчишку при них, но потом он понял: люди смотрели на возвращение королевской охоты. Они уже начинали расходиться по домам, и разносчики сбрасывали цены на каштаны и поджаренные хлебцы, отчаянно пытаясь привлечь последних покупателей. Чет слышал разговоры о том, что охотники убили какое-то огромное существо. Добычу только что доставили в замок. Какая у этой твари чешуя! А какие зубищи! Это вам не еще один подстреленный олень… Люди выглядели немного подавленными, даже несчастными. Чет надеялся, что принцесса и ее угрюмый братец не пострадали. Он вспомнил добрые глаза Бриони. Но если бы с ней что-то случилось, люди непременно говорили бы об этом.

Путь через город был довольно долгим, но все-таки фандерлинги успели добраться до берега. Очень скоро прилив превратит холм Мидлан в остров.

От берега к холму по насыпи шла широкая дорога, выложенная булыжником. Во время прилива она скрывалась под водой, но причалы у ворот замка были недосягаемы для волн. Многие поколения рыбаков и торговцев выстроили здесь отдельный городок, напоминающий продуваемую всеми ветрами ярмарочную площадь на подступах к холму. Фандерлинг, его жена и мальчик брели по деревянным настилам, где громоздились прижатые друг к другу убогие домишки. Эти жилища нередко затопляло во время высоких приливов, вода подходила к ним слишком близко. Вокруг суетились нагруженные товаром разносчики и сновали повозки, спешили пересечь насыпь до наступления ночи.

В просвете между двумя ветхими строениями Чет увидел залив Бренна, а за ним — океан. Последние лучи солнца еще ярко освещали землю, но на горизонте уже собирались плотные темные облака. Чет вдруг с ужасом осознал: из-за придворных охотников и загадочного мальчишки у него совсем вылетело из головы то, что он видел сегодня.

«Граница Теней! Нужно сказать кому-нибудь, что она сдвинулась!»

Ему очень хотелось поверить в то, что королевская семья в замке уже обо всем знает. Что они тщательно обдумали создавшуюся ситуацию и пришли к выводу: это ничем не грозит, нет ничего дурного. Но Чет никак не мог уговорить себя и успокоиться.

«Нужно кому-то сообщить», — думал он.

Ему было страшно идти в замок, хотя он бывал там раньше — работал вместе с другими фандерлингами. Пару раз он даже руководил работниками. Тогда он имел дело непосредственно с господином Найнором, смотрителем замка, или с его помощником. Однако отправляться в замок по собственному желанию, словно он важное лицо…

И все-таки, если большие люди ничего не знают, кто-то должен им сказать. Не исключено, что за сообщение полагается плата. Может быть, хватит и на новую шаль для Опал, и на что-нибудь еще. Ну, хотя бы на пропитание для этого юного существа, которое они привели с собой.

Чет посмотрел на мальчика и с ужасом подумал: а вдруг Опал пожелает оставить ребенка при себе? Бездетная женщина так же непредсказуема, как незакрепленный стык между плитами песчаника.

«Давай-ка обдумаем все по порядку», — сказал себе Чет.

Он посмотрел на облака, летящие из-за океана. На фоне их бескрайней черноты башни вдруг показались ему хрупкими и изяшными, как прекрасные женщины. Да, без сомнений, необходимо доложить людям короля о Границе Теней.

«Если я расскажу обо всем в гильдии, то начнутся споры на несколько дней, а потом назначат посланцев — либо Синнабара, либо толстого молодого Пирита. И тогда не видать нам награды. Надо идти самому. Даже если мне лишь почудились перемены на Границе — ничего страшного. Не накажут же меня», — думал он.

Ему снова вспомнились молодая принцесса и ее брат. Чет и сам не знал, почему не может забыть испуганный взгляд девушки, когда она едва не задавила фандерлинга, и лицо принца — измученное и бесстрастное, словно небо над холмом. Чет ощущал какое-то теплое чувство в сердце. Может быть, это преданность? Какой бы нелепой она ни казалась.