Беатриче положила ему руку на плечо.
– Оставь его, не стоит. Зачем нам кто-то, за кем нужен глаз да глаз? Будем надеяться, скоро прибудет ночная смена.
– Слава богу, что его практика в хирургии подходит к концу! – прошипел Генрих. – Жаль только, что не могу накатать на него отзыв, который учли бы при выдаче диплома! Уж я бы там написал…
Она спрятала улыбку. Ничего удивительного, что Генрих так разозлился, – он полная цротивоположность Франку. Никогда не пришло бы ему в голову в подобной ситуации так вот просто развернуться и уйти, бросив коллег. Даже во времена своей студенческой практики он часто задерживался в больнице или добровольно приходил на работу пораньше – выручить коллег, да и самому набраться опыта. И сейчас, уже практикующий врач, Генрих работает, будто за двойную ставку заведующего отделением. А получает нищенскую зарплату – тысячу евро в месяц, – как все начинающие врачи. Генрих такой работяга, что ей иногда стыдно за себя. По сравнению с ним она чувствует себя клушей и лентяйкой.
– Все, успокойся! Считай, что, кроме нас, здесь никого нет. – Беатриче стала надевать пластиковый фартук и резиновые перчатки. – Ты уже предупредил анестезиологов?
И, когда он кивнул, задала еще один необходимый вопрос:
– Ладно. Что мы имеем и чего можем ожидать?
– Мужчина бросился на рельсы подземки на Центральном вокзале, по-видимому, попытка самоубийства. Один из пассажиров пытался его вытащить, но задел провод под высоким напряжением, а ток не отключили.
– Боже мой! – воскликнула Беатриче. – Множественные переломы и тяжелые ожоги… Почему обоих привезли именно к нам?! Есть же другие больницы…
– Может быть, потому, что мы оказались ближе всего к месту аварии и у нас есть ожоговые койки. А кроме того, в других больницах начальство похитрее. Не хватает персонала – попросту закрывают приемное отделение «скорой помощи».
Да, это настоящая проблема – врачи вечно ее обсуждают друг с другом. А лучше бы выразить свое мнение руководству больницы. Однако хирурги почти никогда не принимают участия в больничных собраниях, у терапевтов тоже не хватает времени. На этих собраниях вместо них сидят рентгенологи, врачи из лабораторий и патологоанатомы.
– Ты сказал, поступили еще десять больных. Что у них?
– Состояние стабильное, угрозы для жизни нет: ссадины, два перелома Они ждут рентгена. Один случай – подозрение на аппендицит, другой – почечная колика. А вот есть пациент, который вызывает у меня тревогу: семидесятилетний мужчина, перелом правого шестого ребра после падения; крайне возбужден, жалуется на одышку. Не считая болей, других симптомов нет. Пневмоторакса не выявлено, перелом без смещения. Но жена его сказала – больное сердце: «ангина пекторис». Сестра Сюзанна как раз снимает ЭКГ. С минуты на минуту придет терапевт для консультации. Надеюсь, его заберут в терапию. В остальном… – И развел руками.
В приемном отделении вдруг воцарилась странная тишина – такая напряженная, что, казалось, в воздухе что-то потрескивает. Спокойная тишина, как во время медитации, когда слышно только: бьется сердце, и ты дышишь… Состоянием этим Беатриче всегда наслаждалась. То же ощущали и ее коллеги, дружно молчавшие. Лишь в другом конце коридора о чем-то шептались пациенты.
Беатриче бросила взгляд на большие настенные часы, что висели над красным телефоном. Расстояние от гамбургского Центрального вокзала до больницы невелико. Обе машины должны прибыть с минуты на минуту.
В ту же секунду в стеклянных дверях засветилась голубая мигалка подъезжающей кареты «скорой помощи», а вслед за ней и другая. Медсестры распахнули широкие двери, чтобы пропустить санитаров и врачей. Идет дождь, с улицы тянет ночной сыростью…
В такие моменты трудно представить, что где-то идет другая, нормальная жизнь: люди сидят в ресторанах, кино и театрах, отдыхают дома у телевизоров… Для врачей «скорой помощи» и хирургов-травматологов беззаботная жизнь несбыточна, как поиски чаши Грааля. Многие из них давно распростились со всеми мечтами. Для них более привычны разводы, алкоголь и одиночество. Беатриче закрыла глаза и глубоко вздохнула. В этот миг внесли первые носилки.
Через час все кончилось. Беатриче тяжело опустилась на потрепанный диван в ординаторской и с благодарностью взяла кружку кофе, которую протянул ей Генрих. С тех пор как забеременела, она старалась ради будущего ребенка не пить кофе, но иногда ей необходим этот черный эликсир жизни, чтобы взбодриться. Адреналин поддерживает ее тело и дух, придает силы организму.
Читать дальше