Катрин Андер: Королева

— К сожалению, милая леди, я как лицо, обремененное полнодержавной властью, и высочайшей заботой о благосостоянии подданных, такового количества времени на пустые россказни не имею. — Ксаниэль старательно выделил последние слова предложения, но получил лишь едва заметную улыбку в ответ. — Я был вынужден ожидать вас с того момента, как ярколикое солнце показало свои бока над бескрайней морской гладью, а сейчас оно уже стремиться скрыться за далью высоких лесов. За день накопилось много дел, которые требуют моего неусыпного внимания и контроля. А краткая причина боюсь, может повергнуть вас в шок, и породить целый ряд никому не нужных проблем. Но все же я так и быть милостью своею рискну посвятить вас в суть заданного ранее вопроса, пусть и излишне кратко. Через семь дней вам надлежит стать моей супругой. Посему надеюсь на ваше благоразумие, извечная женская истеричность по поводу и без мною не приветствуется.

— Стать королевой, что ж это неплохое предложение, пожалуй, я его приму, — весь вид и голос девушки слишком уж откровенно показывали, что она делает одолжение. И это не могло не зацепить столь самоуверенного правителя. Ну а Эллис, разве она могла отказаться стать королевой, такие предложения на дороге не валяются. Вот только проверить, не палка ли это о двух концах, стоит непременно. А то, мало ли для каких кровавых ритуалов может понадобиться новоиспеченная королева…. И в любом случае, ей непременно нужно отстоять свою свободу, матриархат встречается крайне редко, и по предыдущим реакциям его величества понятно, что им здесь и не пахнет. В голове же уже зрел коварный план. — Хотя я хотела бы, чтобы у меня просили руку и сердце в несколько иной форме и более подобающим для будущей королевы образом.

— Слушай ты, девочка, — от велеречивости и подчеркнуто-уважительного тона не осталось и следа. Выбитый из колеи король легко попался на крючок. — Королем здесь являюсь я, ты же пока никто и не имеешь никакого права, что-либо требовать, вести себя таким неподобающим образом, и вообще… — Ксаниэль почти перешел на повышенные тона. Но на Эллис это не произвело впечатления, слишком ожидаемо. И едва в речи его величества возникла пауза, как она вновь заговорила совершенно спокойным голосом, неплохо копируя предыдущие якобы вежливые интонации будущего супруга:

— Извините ваше величество, но при всем моем уважении к вам, а так же вашему положению, вы не имеете пока никакого права мне тыкать, мы с вами на бруденшафт еще не пили. А что касается моих прав, то это я вам зачем-то нужна в жены. Лично мне такое счастье шло и ехало. Я неплохо жила и в своем мире, и еще там решила не связывать себя браком ближайший десяток лет. А значит, я имею полное право вести себя так, как мне хочется. И если вы желаете, чтобы я стала вашей супругой, то вам следует относиться ко мне соответствующим образом. Хватит ли у вас мужества признать меня равной?

— Тебя равной!? Да посмотри на себя, серая невзрачная мышка, на тебя может позариться только такой же убогий как ты! — Эллис довольно улыбнулась про себя, сохраняя на лице маску спокойствия.

— К сожалению, тут вы ошибаетесь, у меня было, по меньшей мере, пять более-менее постоянных любовников, случайные связи мне как-то считать не доводилось. Конечно, они не были такими смазливыми красавцами как вы. У нас такие мужчины разве что на картинках бывают. Однако для моего мира они тоже весьма ничего. Да, надеюсь, будущая королева не обязана непременно быть девственницей, а то я естественно давно ей не являюсь.

Слова и интонация, с которой Эллис их произнесла, ввели Ксаниэля в небольшой ступор. Это была первая девушка на его памяти, которая заявила о количестве своих любовников, как о чем-то само собой разумеющемся.

— Знаете, в нашем мире подобная биография никак не может служить предметом гордости, на вашем месте стоило бы благодарить за то, что вас при таких сомнительных достоинствах хотят сделать королевой огромной страны. — Он естественно кривил душой, юным аристократам позволялось очень многое, все то, что потом строжайше им запрещалось, едва запястья скрывали брачные браслеты. И те, что с легкомысленной легкостью крутили своими кавалерами, вдруг оказывались в полной власти своих мужей. — К тому же меня коробит ваше пренебрежительное отношение ко мне, не пристало невесте так разговаривать со своим женихом. Сдается мне, вы леди лишь набиваете себе цену, подобно девицам, необремененным особой разборчивостью в своих весьма деликатного рода связях. — Ксаниэль очень надеялся, что такое сравнение оскорбит девушку и хотя бы немного собьет спесь.