Норман Сеймон - Принцесса

«От Смертоносца Повелителя города Чивья,» - уточнил Мирза.

- Да, и это сильно упрочит положение нового короля.

- Нового короля? - Чалвен вошел в залу, чтобы пригласить всех к столу и замер, услышав последние слова. - Как это - нового короля? А если вернется наш король, Ашор?

- Здесь нам нужно решить сразу: вернется король или не вернется, но если вопрос о замужестве его дочери обсуждается без него, то власти у Ашора уже нет, - твердо сказал Ларион и поджал губы, ожидая реакции.

Но хозяева молчали. Чалвен и Патер просто не знали, что сказать, а Иржа быстро просчитывал, к чему может привести их согласие с доводом гостей. С формальной точки зрения Ларион был совершенно прав: дочь выходит замуж без позволения родителей только в случае их смерти, так заведено у людей.

«Арнольд не сможет принять решение, если все сможет измениться в любой миг,» - сказал Мирза и чуть подвинулся к Лариону. - «Наш визит будет неудачен.»

- Прошу к столу, - вдруг вспомнил Чалвен. - Продолжим разговор там.

- А хорошо бы сейчас медку! - воспрял к жизни Патер. - Идемте, Ларион, и Агни пусть садится с нами! Молодые могут еще погулять.

- С удовольствием… - гость пошел за Чалвеном, сделав небрежный жест Агни и Настас.

Никакого удовольствия Ларион, конечно же, не испытывал. Личные дела торопили его обратно в Чивья, там решались дела поважнее, чем судьба крохотного королевства, непонятно от кого защищавшего горные перевалы. Старик с удовольствием вообще отказался бы от поездки, но Малый Повелитель приказал ему быть своим Оком, и тут наверняка не обошлось без интриг.

Угощение, приготовленное Чалвеном, не отличалось изысканностью. Да гости, впрочем, не ждали ничего другого, насмотревшись на примитивный, диковатый быт жителей Хажа. Большие глиняные миски с горками вареных клубней, мелкие и кислые, растущие в горах ягоды и кое-какие фрукты, не идущие ни в какое сравнение с теми, что дарила более теплая степь.

Но украшением стола, конечно же, являлись три больших кувшина с медом. Они вдоволь настоялись в подвалах дворца, и Патер ждал их появления на свет с нетерпением. Воевода давно пытался наложить на запасы свою скорую руку, но Чалвен стойко оборонял свое хозяйство.

- Вот! - Патер на радостях даже слегка толкнул в бок Лариона. - Теперь-то у нас все поживее пойдет!

- Надеюсь, - скромно заметил гость, осторожно накладывая себе на тарелку по чуть-чуть из каждого блюда, как и должны поступать воспитанные люди. - Но я жду вашего решения.

- Ну… Конечно! - воевода имел на этот счет свое мнение и наполнил четыре кружки, потому что Настас сразу перевернула свою вверх дном.

При этом ее жесте Чалвен поморщился - он-то надеялся, что после обильного возлияния женщину стошнит, и медальон возвратится на свет более пристойным образом. Гости переглянулись, увидев полные пенящегося меда кружки, но выпили до дна, согласно этикету.

- За нашу будущую дружбу! - предварил начало пира Патер.

От меда в голове Лариона чуть зашумело. Старик поморщился - еще не хватало напиться. Он терпеть не мог выслушивать нравоучения от смертоносцев, а уж Мирза не упустит повода. Да и при дворе короля Стэффа обязательно узнают, станут порочить…

- Так я все жду вашего ответа, - напомнил он Патеру, когда воевода опять взялся за кувшин. - Вы готовы признать Ашора безвозвратно потерявшим права на власть?

Воевода замешкался, но ему помог Иржа, который вместе со своим восьмилапым визави стоял за столом, не принимая участия в трапезе.

«Продолжи, чтобы мы приняли решение. Что следует из того, что Ашор потерял власть?»

- Из этого следует, - Ларион решительно отодвинул от себя кружку, - что единственным властителем в Хаже является принцесса Тулпан. Она, как наследница, по положению даже выше, чем уважаемый Иржа, Око Смертоносца Повелителя, так же как король Ашор был выше его. В той части, что касается управления людьми, конечно…

«Я понимаю тебя,» - дружелюбно подтолкнул его Иржа. - «Продолжай.»

- Так вот, - гость продолжил смелее, - и получается, что муж принцессы будет занимать положение выше, чем Малый Повелитель. Посудите сами: ведь на свадебной церемонии произносится клятва жены на верность мужу.

- А я слышал, что иногда, в высоких семьях, такая клятва не произносится! - почти выкрикнул Чалвен, который никогда ни о чем подобном не слышал, и жалобно посмотрел на Иржу.

«Не торопись,» - успокоил только его паук, а для всех сказал: - «У людей странный, и на мой взгляд, идущий из диких времен обычай ставить самца выше самки. Ты знаешь, человек, что смертоносцы привыкли уважать мать.»