Маргарет Уэйс: Драконы Кринна

«Не делай ничего. Одни тайны предназначены для того, чтобы их раскрыли, а другие должны остаться нераскрытыми», — вспомнились ей слова наставников.

Снег медленно заметал бронзовое яйцо, но крошечный дракон лежал спокойно, волшебным образом согретый прикосновением Л'Индаши, и быстро рос, стремясь к новой грезе.

Зима в Халькистовых горах уступала место весне медленно и неохотно. Сидя у огня Л'Индаша наблюдала за птицами. По возвращению снежных орлов, по появлению малиновок и жаворонков, которые прилетали позже всех, она могла сказать, что зима почти закончилась. Когда Лунитари была полна и находилась в зените, проходя через созвездие Гилеана, друидесса начала очищать пещеру от зимнего мусора, проветривать отсыревшие вещи и сажать первые в этом году семена.

На второй день посадок, когда Л'Индаша на коленях стояла над скудной каменистой землей, бросая в нее черные блестящие семена и напевая тихое заклинание, снизу, из этерновой чащи, ей послышался странный звук. На всякий случай друидесса поднялась, отряхнув с подола платья серую грязь, и, прикрывая глаза ладонью от полуденного солнца, взглянула вниз, в путаницу голубых ветвей и игл.

Кто-то пытался вскарабкаться вверх и теперь нечленораздельно бормотал, запутавшись в вечнозеленой растительности. Во все стороны летели обломки голубых лап, и в гуще растительности Л'Индаша разглядела что-то бронзовое и мерцающее.

Внезапно пронзительный вопль оглушил женщину. Быстро прошептав защитное заклинание, друидесса, окутавшись сферой зеленого света, направилась к застрявшему животному. То, что это животное, она поняла по тому, как гнулись деревья, как кричали согнанные со своих мест птицы, с шумом вылетающие из рощи и в ужасе устремляющиеся к подножию холма.

Снова пронзительно закричав, существо вырвалось из западни, стряхивая с крыльев цвета ржавчины голубые иглы, щепки и росу. Не сомневаясь ни мгновения, как будто зная заранее, что Л'Индаша будет здесь, оно зигзагами вскарабкалось на холм и заковыляло к женщине, бормоча все громче и неистовее.

— Нет! — вскрикнула Л'Индаша.

Это был дракон — очень юный дракон, но друидесса вдруг почувствовала, как трясутся у нее колени и волна слепого страха сдавливает горло. От наставников-друидов она знала, что эти существа способны непроизвольно насылать панический ужас, но контролировать это чувство все равно не могла.

— Нет… — повторила женщина, пытаясь вернуть самообладание и способность бежать. — Нет.

Существо шло к ней боком, как краб, не разбирая дороги, скользя на влажных камнях. Наткнувшись на молодой валлин, оно вырвало дерево с корнем, даже не заметив этого.

Когда дракон приблизился, сработала защита Л'Индаши, и он остановился прямо перед друидессой.

— Нет, — в четвертый раз объявила она, отступая назад, и теперь спокойствие ее сердца действительно соответствовало спокойствию этих слов. Женщина разглядывала существо, вернее заостренный яйцевой зуб на его морде, спокойным, холодным взглядом и подняла руки, складывая их в первой из семи позиций Кири-Джолита.

Воздух затрещал от жара, поднялся ветер.

Л'Индаша переместила руки во вторую позицию, и далеко с западного края небес примчалось облако, закипая и темнея по мере приближения.

В этот момент дракон сильно чихнул, обдав ее слизью и дымом.

Концентрация полностью нарушилась, Л'Индаша рассмеялась, глядя, как дракон, испугавшись взрыва, зашатался, сделав шаг назад, наступил на собственный хвост и кубарем скатился вниз, на белые, выступающие из земли камни. Там он ударился головой и затих, лишь маленькие клубы дыма поднимались от ноздрей.

Друидесса утерлась и медленно подошла к ошеломленному дракону, так же медленно склонилась над ним и тут же перестала смеяться:

— О нет…

Л'Индаша протянула руку и дотронулась до сверкающей чешуи, взяв одну за край большим и указательным пальцами. Ему было меньше года.

— О нет!

Друидесса не понимала, как дракон смог найти ее.

«Ничего не делай», — говорили ей наставники. Но она же ничего и не делала.

Вдруг, ярко сверкнув, огромные темные глаза открылись и с восхищением уставились на нее.

— Блорт! — Дракон в глупой невинной улыбке обнажил два ряда острых зубов, с которых капала слюна.

Друидесса не могла поступить иначе. Брошенное на произвол судьбы существо было обречено на неминуемую гибель в суровом климате гор. Оно могло даже стать первым из ему подобных, на кого станут охотиться и кого съедят волки.