Маргарет Уэйс - Драконы Хаоса

— Поспеши, сэр рыцарь! — закричал мастер Верзила. — Долго я его не удержу!

Сэр Майкл был уже на ногах — размахивая верным мечом и пыхтя в тяжелых доспехах, он мчался на человека-дракона. Черноногий сумел бы отразить удар взмахом когтя, если бы это не было обманным финтом.

Майкл пропустил когти мимо себя и ударил дракона в грудь, где чешуя была еще совсем слабой и непрочной. Лезвие прошило насквозь грудь Черноногого и вышло с другой стороны. Чудовище заревело от ужасной боли и попыталось освободиться, но сэр Майкл мертвой хваткой держался за эфес, хотя его оторвало от земли и трясло в воздухе. Кровь и кислота обрушились на него из раны умирающего зверя, сжигая плоть. Прошло еще несколько секунд, и сэр Майкл вынужден был разжать руки и рухнул вниз, застонав от боли.

Черный дракон зубами выхватил клинок из тела, но поздно — рана была смертельной. Черноногий пошатнулся и начал оседать на землю, не сводя кроваво-красных глаз с победивших его, особенно с высокого, тощего шахматиста.

— Кто?… — прохрипел он. — Скажи мне! Кто ты, убивший меня?! Ни один простой человек, каким ты притворяешься…

Мастер Верзила выступил вперед.

— Это за мою семью и клан. Именем Виооршада Быстрого и Хумы, храбрейшего из всех, дело моей чести — прервать род Базальта Черного, стерев, в конце концов, его цвет с лица Кринна. Ты — его последний потомок, и вместе с тобой умрет самое большое Зло на Ансалоне.

Черноногий удивленно посмотрел на него угасающим взглядом.

Он, как и все мы, увидел, как на месте мастера Верзилы на мгновение возник призрачный образ огромного серебристого тела, увенчанного изящной головой на длинной шее. Металлические крылья взвились над Черноногим.

Тот протяжно заревел и умер.

Изображение серебряного дракона пропало, остался только привычный мастер Верзила — длинный и тощий шахматист. Он помог сэру Майклу подняться на ноги, а я лишь изумленно смотрел на них.

Майкл ободряюще улыбнулся:

— Не бойтесь! Это Виооршад Сверкающий, самый молодой из серебряных драконов клана Виооршада. Нам жаль, что мы обманули граждан Гудлунда и тебя, лорд-мэр, но нам надо было выманить Базальта из его логова, для чего годился только один путь.

Мастер Верзила пристально посмотрел на труп Черноногого:

— Кому, как не мне, было знать, что Базальт Черный никогда не мог устоять против хорошей игры…

Вот так и закончился тот шахматный поединок с самыми большими ставками за всю историю нашей долины. Мы отнесли сэра Майкла в город, где целых два дня чествовали обоих как героев. Городской жрец оказал помощь рыцарю, и скоро тот смог обедать в моем доме наравне с мастером Верзилой.

— Но откуда ты узнал, что Черноногий — черный дракон? — спросил тогда я.

— Он был единственным, кто мог победить меня, — улыбнулся мастер Верзила. — Не прими это за оскорбление себе или другим почтенным горожанам, вы прекрасные шахматисты, нет сомнений. Но вы всего лишь люди…

Я выхватил шахматную доску, стремясь доказать обратное:

— Сыграем здесь же и немедленно!

Мастер Верзила поднялся и, улыбнувшись, покачал головой:

— Сожалею, лорд-мэр, но в ближайшую тысячу лет я не буду играть в шахматы.

Сэр Майкл тоже встал из-за стола:

— Прощай, лорд-мэр, нам надо вернуться и доложить об успехе. Война против Лорда Ариакана разгорается… И примите еще один совет: Краюхе Хлеба пора отложить шахматные доски и готовиться встрече с реальным врагом.

— Мы сделаем это. Я не могу выразить, как город благодарен вам двоим.

Мы крепко пожали друг другу руки.

— Пусть Паладайн ведет вас и впредь!

Сэр Майкл и серебряный дракон покинули город под крики и радостные вопли толпы жителей. Я уже собрался созвать городской совет, когда примчался мальчишка с большой деревянной коробкой в руках.

— Что там еще? — поинтересовались у него.

— Два незнакомца на дороге сказали, что я должен отдать ее лично лорду-мэру!

К крышке была приколота записка:

— «Мы оставляем их у вас, лорд-мэр. Думаем, они отлично украсят зал трофеев. Возможно, это принесет вашим чемпионам удачу…»

Я раскрыл упаковку.

Там, блестя и искрясь в свете факелов, покоились великолепные шахматы.

За исключением одной фигуры — конечно же, черного дракона.

Керистиллакс просыпался медленно, его движения были столь же неторопливы, как смещение находившегося поблизости Ледника. Из его широких ноздрей вырвался морозный воздух, а затем прошел год. Белая, словно свежий снег, кожаная мембрана дюйм за дюймом поднималась вверх и через сотню дней явила бледно-голубой глаз с вертикальным зрачком, оправленным стылой водой. Крылья захрустели, раскалывая лед, наросший за последние…