"Я уже давно работаю над этим, мисс Вэл. Но не один. И то, о чем я вас прошу – только последний стратегический кирпичик в основание Плана".
Она растерянно смотрит на меня.
"Ты понимаешь, что если все так серьезно, я буду вынуждена просто нейтрализовать тебя, чтобы ты не натворил глупостей?"
"Я знал, что у вас может возникнуть такая мысль. Поэтому предупреждаю, что буду вынужден дать вам отпор", – я встал.
"Гарри, я не узнаю тебя! Ты мне угрожаешь?!" – она смотрела на меня снизу вверх.
"Нет. Предупреждаю. Я понимаю, что в вас заложена невероятно сильная магия. И знаю, от кого вы ее унаследовали. Но, мисс Эвергрин, вы сознаете, что кроме Дамблдора и Вольдеморта я – единственный маг, который может вас одолеть?"
"Хочешь помериться со мной силами, Гарри?.. Нет, я просто не верю, что мы ведем такой абсурдный разговор!"
"А вы поверьте. Я не шучу".
Молчание.
"Думаю, вы прекрасно осознаете, что ваша стратегия ошибочна. Вы лишь посеяли сомнение, но сейчас это гибельно, вы и сами это поняли после того, как йоркширская группа отказалась сотрудничать с Орденом".
"Откуда у тебя эти сведения?"
"Неважно. Если мы не хотим потерять три четверти наших сил, то нужно сменить направление действий. Не разъединять, а объединять".
"И что же станет объединяющим фактором?"
"Я".
"Нет".
"Как хотите. Если вы откажетесь, я поговорю с профессором Снейпом".
"В Ордене ему не поверят. Только Моуди знает о том, что его связывает с Альбусом Дамблдором, но Аластор не любит Северуса".
"Жаль. Вы, конечно, самая подходящая кандидатура, но если вы отказываетесь…"
"Гарри, ты можешь пообещать мне, что не станешь сам принимать участие в…"
Я перебил ее.
"Скажите, мисс Валери, вы знали, что означает мой шрам?"
"Прости?"
Я откинул волосы со лба.
"Мой шрам. Тот, который Вольдеморт оставил мне на память о нашей с ним первой встрече?"
"Ты думаешь, что он что-то означает? Гарри, следы от проклятий бывают самой причудливой формы. Память о схватке с Мамой Тейлор сохранилась у Аластора в виде шрама в форме спирали. А у Дамблдора, по слухам, после общения с Гриндельвальдом на ноге появился шрам один в один похожий на карту лондонского метро. Молния – еще не самый странный вариант".
"Это не просто молния. Вы изучали в Хогвартсе древние руны? До сих пор не могу понять, как я проглядел очевидное, и первым, кто сказал мне об этом, был маггл – профессор МакТаггарт!"
Она непонимающе посмотрела на меня.
"Когда Гермиона и Сью переводили свиток Ллуда, я на всякий случай заглянул к ним в словарь и все проверил. Это действительно руна Соулу, мисс Эвергрин"
"Что?"
"Руна Победы".
С этого дня квартира МакТаггарта к огромному неудовольствию ее хозяина окончательно превратилась в штаб Сопротивления.
В мой штаб.
В любое время суток в окно мог ввалиться промерзший и вымокший под дождем ястреб Аластора Моуди, тощая крикливая сорока Теда, раздраженный Корби или любая другая птица с комком пергамента, болтающимся на лапе. Бедняга Пик тоже еле успевал мотаться туда-сюда с кучей самых разных писем, а, вернувшись, старался незаметно проскользнуть к своему излюбленному уголку кухни, – над мойкой – чтобы его снова не послали с заданием куда-то в холод и темноту.
Хедвига так и не появилась.
Телефон постоянно издавал нервные трели, и теперь незнакомые голоса требовали позвать уже не МакТаггарта, а меня. Его компьютер окончательно оккупировала молчаливая Гермиона. Как-то совершенно незаметно она стала моей правой рукой и теперь проводила целые дни за работой: передавала информацию, шифруя и рассылая каждый день тонны писем по электронной почте и сообщений на пейджеры. Джейсон сперва удивлялся, потом ворчал, потом изощренно ругался, а потом просто сбежал в свою спальню с лэптопом, который раньше брал с собой, исключительно уходя "на дело". Каждый раз, когда в доме появлялась мисс Вэл, он начинал громко и показательно орать, что группа подлых террористов использует его кровную недвижимость для своих негодяйских целей, но было заметно, что этот факт только подстегивает его интерес к происходящему и кроме того дает возможность Валери Эвергрин послужить мишенью для его язвительных подколок. Они способны были ругаться так, что стены просто ходуном ходили, а через пять минут как ни в чем не бывало обсуждать какие-то общие воспоминания. Но когда у МакТаггарта прибавилось законной работы, он все же воспользовался этим шансом для того, чтобы как можно меньше бывать дома, потому что дым тут стоял коромыслом, и он банально не выдержал.
Читать дальше