Владимир Лосев - Месть Демона

Примерно через полчаса быстрой ходьбы я подошел к магазину, он единственный сверкал неоновой выставкой, все остальные рекламы на ночь отключали, экономя электроэнергию.

Сонная продавщица, услышав слабо звякнувший колокольчик, закрепленный на двери, подняла голову с рук и посмотрела на меня мутными не понимающими глазами. — Что нужно? Чего пришел?

Вид у меня видимо был еще тот, если со мной заговорили так покровительственно и свысока.

— Молока литра два, если, конечно, свежее…

— Какого молока? От бешеной коровки?

— Нет, обычного, и от нормальной коровы…

— Жена что ли послала? — проявила дар ясновидения продавщица. — Наверно, ребенок малый, а ты пришел вечером пьяный…

— Так свежее молоко-то?

— А каким оно будет в пакетах? Всегда свежее, три дня стоит открытым, а не сворачивается. Должно быть какую-нибудь гадость добавляют, сейчас все такое, долго не портится. Брать будешь? Или все-таки водки?

Я вытащил деньги из кармашка джинсов, было их немного, но на молоко хватало…

— Вот… два литра…

— Молока, так молока… — она сразу потеряла ко мне интерес. — Вот бы я по ночам бегала по магазинам за молоком. Только спать не дают, ходят тут…

Взял бы что выпить, хоть выручка была, а так одни хлопоты…

Последние слова она проговорила, уже засыпая, бросив пакет с молоком на прилавок, не обращая больше на меня внимания.

Я пошел к двери, предательский колокольчик все равно звякнул, несмотря на мои попытки осторожно приоткрыть дверь.

Сопение на мгновение прекратилось, но тут же возобновилось, переходя в легкий храп.

Я сел на ступеньки и стал вливать внутрь нежную белую жидкость, прислушиваясь к звуку приближающегося мотора. Кому-то, как и мне, не спалось…

Мимо магазина проскочила иномарка с тонированным стеклом, оттуда на меня глянул чей-то недобрый взгляд.

Я услышал резкий скрип тормозов, иномарку занесло, но она выпрямилась и быстро развернулась. Не дожидаясь, пока машина приблизится ко мне, выбросил пакет с недопитым молоком в урну и бросился к ближайшим кустам.

Перескочив через пару заборов и, сделав небольшой круг, решил вернуться к магазину. Мне стало любопытно, кого это так заинтересовал несчастный бродяга у магазина в четыре часа ночи.

Устроился я довольно удобно в тени за небольшим деревом, метрах в двадцати.

— Точно вам говорю, бомж, — объяснялась продавщица. — Лицо разбито, руки грязные, ногти обломаны. Футболка и джинсы в кирпичной крошке, словно в каком-то подвале ночевал, но что с них возьмешь, алкаши, они и есть алкаши…

Я потрогал горевшую кожу на лице. Да, женщина оказалась очень внимательна к моей внешности, даже полусонная заметила все детали.

— У меня глаз наметанный, я их за версту чую. Они еще метрах в десяти от магазина, а я уже знаю, что ко мне идут. Им обычно самогонка нужна, мне их бабки на реализацию дают. Иногда кто богаче водку берет. А этот какой-то странный, может, больной, или с головой не все в порядке…

Трое братков из команды «болта» уже выходили из магазина, но один из них, услышав последнюю фразу, вернулся.

— Что значит, странный?

— Молока купил два литра, язвенник наверно, а обычно в такое время либо водку, либо самогон покупают те, кому не хватило. Я же объясняла…

Качки переглянулись между собой.

— Может и он. А выглядел как?

Дальше я уже слушать не стал, а стал пробираться дворами к выходу на следующую улицу. Это меня искали и планомерно, по улицам, несмотря на ночь, курсировали машины. Зло по ночам не дремлет…

Только почему одни качки Болта, а где родная милиция? Неужели поменялись функциями? Или они сменяют друг друга?

Я выбрался на следующую улицу и зашагал быстрым шагом, внимательно прислушиваясь к звукам. Ночь потеряла для меня все свое очарование. Настроение тоже испортилось.

Был момент, когда даже потянулся к бутылочкам в кармане безрукавки, чтобы исчезнуть из этого мира: пусть тот, кто живет во мне, получит наслаждение от ночной охоты, но потом передумал…

Совсем не факт, что мое второе «я» станет охотиться за бандитами. Я не могу прогнозировать его действия. Кто он — тот, кто живет во мне? Что ему нужно на этой земле? И почему выбрал мое тело, неужели не нашел ничего другого более подходящего?

Неужели, тренер прав, и это чья-то заблудшая душа? Но тогда кому она принадлежала раньше? Маньяку-убийце? Джеку — Потрошителю?