Роберт Говард: Английский язык с Конаном-варваром

thrust [Ɵrʌst], heart [hɑ: t]

Heimdul roared and leaped, his sword flashing in a deadly arc. As the singing blade crashed on his helmet, shivering into bits of blue fire, Conan staggered, and his vision was filled with red sparks. But, as he reeled, he thrust with all the power of his broad shoulders behind the blade. The sharp point tore through brass scales and bones and heart, and the red-haired warrior died at Conan’s feet.

The Cimmerian stood upright (киммериец встал прямо = выпрямился ), trailing his sword (потянув его/свой меч), a sudden sick weariness assailing him (неожиданная болезненная усталость настигающая его = настигла его ). The glare of the sun on the snow cut his eyes like a knife (блеск солнца на снегу резал его глаза как нож), and the sky seemed shrunken and strangely apart (а небо казалось сморщенным и необычно далеко). He turned away from the trampled expanse (он отвернулся от истоптанной равнины / простора), where yellow-bearded warriors lay locked with red-haired slayers in the embrace of death (где / на котором бородатые воины лежали, окруженные рыжеволосыми убийцами в объятиях смерти). A few steps he took (несколько шагов он взял = сделал ), and the glare of the snow fields was suddenly dimmed (и блеск снежных полей был / стал вдруг померкшим = померк ). A rushing wave of blindness engulfed him (несущаяся волна слепоты поглотила его), and he sank down into the snow (и он опустился в снег; to sink down — опускаться, падать ), supporting himself on one mailed arm (поддерживая себя = опираясь на одну руку в кольчуге: «окольчуженную» руку) and seeking to shake the blindness out of his eyes as a lion might shake his mane (и пытаясь вытряхнуть слепоту из его / своих глаз, как лев мог потрясли своей / его гривой = тряся гривой, как лев ).

blindness [blaɪndnɪs], eyes [aɪz], lion [laɪən]

The Cimmerian stood upright, trailing his sword, a sudden sick weariness assailing him. The glare of the sun on the snow cut his eyes like a knife, and the sky seemed shrunken and strangely apart. He turned away from the trampled expanse, where yellow-bearded warriors lay locked with red-haired slayers in the embrace of death. A few steps he took, and the glare of the snow fields was suddenly dimmed. A rushing wave of blindness engulfed him, and he sank down into the snow, supporting himself on one mailed arm and seeking to shake the blindness out of his eyes as a lion might shake his mane.

A silvery laugh cut through his dizziness (серебристый смех прервал его головокружение; to cut through — прерывать: «резать через» ), and his sight slowly cleared (и его взор / зрение медленно прояснился). He looked up (он посмотрел вверх); there was a strangeness about all the landscape that he could not place or define (/там/ была странность во всем пейзаже, которую он не мог оценить / соотнести или определить; to place — определить приблизительно, соотнести, to define — определить ) — an unfamiliar tinge to earth and sky (незнакомый оттенок /к/ земли и неба). But he did not think long of this (но он не думал долго об этом). Before him, swaying like a sapling in the wind, stood a woman (перед ним, качаясь, как молодое деревце на ветру: «в ветру», стояла женщина). To his dazed eyes (к его удивленным глазам = для его удивленных глаз ) her body was like ivory (ее тело было, как слоновая кость), and, save for a light veil of gossamer (и, за исключением / кроме легкого покрывала из газа), [1] Разновидность очень тонкого прозрачного шелка. she was naked as the day (она была обнаженной, как день = полностью обнаженной ). Her slender feet were whiter than the snow they spurned (ее узкие ступни были белее, чем снег /который/ они топтали = по которому они ступали ). She laughed down at the bewildered warrior with a laughter (она смеялась /вниз/ над смущенным воином /со/ смехом; to laugh at — смеяться над ) that was sweeter than the rippling of silvery fountains and poisonous with cruel mockery (который был более нежным, чем журчание серебристых фонтанов, и ядовитым от жестокой насмешки: «с жестокой насмешкой»).

laugh [lɑ: f], sight [saɪt], earth [ə:Ɵ], woman [wumən], light [laɪt]

A silvery laugh cut through his dizziness, and his sight slowly cleared. He looked up; there was a strangeness about all the landscape that he could not place or define — an unfamiliar tinge to earth and sky. But he did not think long of this. Before him, swaying like a sapling in the wind, stood a woman. To his dazed eyes her body was like ivory, and, save for a light veil of gossamer, she was naked as the day. Her slender feet were whiter than the snow they spurned. She laughed down at the bewildered warrior with a laughter that was sweeter than the rippling of silvery fountains and poisonous with cruel mockery.

‘Who are you?’ (кто есть / кем являешься ты? = кто ты? ) asked the Cimmerian (спросил киммериец). ‘Whence come you?’ (откуда приходишь ты = откуда ты взялась ?)

‘What matter?’ (какое дело? = а в чем дело / а что такое ?) Her voice was more musical than a silver-stringed harp (ее голос был более музыкальный, чем арфа с серебряными струнами: «серебро-струнная»), but edged with cruelty (но колкий от жестокости: «с жестокостью»).

‘Call up your men,’ (зови твоих людей) said he grasping his sword (сказал он, хватая свой меч). ‘Though my strength fails me, yet they shall not take me alive (хотя моя сила изменяет мне, но они не возьмут меня живьем / живым). I see that you are of the Vanir (я вижу, /что/ ты из Ваниров).’

‘Have I said so?’ (я сказала так?; to say — сказать )

call [cɔ: l], your [jə: ], though [ðəu]

‘Who are you?’ asked the Cimmerian. ‘Whence come you?’

‘What matter?’ Her voice was more musical than a silver-stringed harp, but edged with cruelty.

‘Call up your men,’ said he grasping his sword. ‘Though my strength fails me, yet they shall not take me alive. I see that you are of the Vanir.’

‘Have I said so?’

His gaze went again to her unruly locks (его взгляд пошел снова = вернулся к ее буйным локонам), which at first glance he had thought to be red (которые при первом взгляде он подумал быть рыжими = ему показались рыжими ). Now he saw that they were neither red nor yellow but a glorious compound of both colors (теперь он видел, что они были ни рыжими, ни желтыми, а восхитительной смесью обоих цветов). He gazed spellbound (он смотрел / уставился, зачарованный). Her hair was like elfin gold (ее волосы были подобны эльфийскому золоту); the sun struck it so dazzlingly that he could scarcely bear to look upon it (солнце сверкало /на/ них так ослепительно, что он мог едва вынести смотреть на них = что он едва мог смотреть на них ). Her eyes were likewise neither wholly blue nor wholly gray (ее глаза были /подобно/ ни совсем голубые, ни совсем серые), but of shifting colors and dancing lights and clouds of colors he could not have named (но из меняющихся цветов и танцующих огней, и множества оттенков /которые/ он не мог бы назвать). Her full red lips smiled (ее полные красные губы улыбались), and from her slender feet to the blinding crown of her billowy hair (а от ее узких ступней до ослепительной короны ее колышущихся волос), her ivory body was as perfect as the dream of a god (ее тело цвета слоновой кости было совершенно как мечта бога; ivory — слоновая кость, цвет слоновой кости ). Conan’s pulse hammered in his temples (пульс Конана (за)стучал в /его/ висках).