Екатерина Корнюхина: Феникс поневоле

Потом из леса появилась повозка, влекомая двумя приземистыми конями. Верх повозки представлял собой большую клетку, куда и загнали всех пойманных.

Абеша, забившись в угол, пыталась собрать мысли воедино. Хотя, конечно, никакого смысла в этом не было. Бежать ей не удастся. Что может сделать истощенная шестнадцатилетняя девушка против здоровых мужчин? Ровным счетом ничего. И денег на выкуп у нее нет.

Впрочем, все находившиеся в клетке могли бы сказать про себя то же самое. Люди сидели на дощатом грязном полу, вздрагивая, когда колеса повозки попадали в рытвины, и на худых лицах проступало выражение беспросветного отчаянья.

Зато княжеские посланцы, скакавшие впереди и сзади, похоже, находились в приподнятом состоянии. Сегодня им удалось поймать народа больше, чем обычно, и князь мог обратить на это внимание и даже наградить.

Каменистая дорога ползла вниз по склону. Слева вдалеке виднелся неприветливый лес.

В небе по–прежнему выписывал большие круги марак–падалыцик.

Подняв голову и снова увидев эту птицу через брусья клетки, Абеша тоскливо подумала о том, что Сапак оказался прав. Марак — плохая примета, и, вероятно, ей не следовало насмехаться над парнем. Сапак–то убежал!

Никто в клетке не разговаривал. Все они были из одной деревни, все друг друга знали. Но никто не видел смысла в разговорах. Болтай не болтай — итог будет один.

Абеша не знала, сколько прошло времени. Ей даже не пришло в голову проследить за движением светила Ргун по небосводу.

Дорога теперь шла по совершенно открытому пространству. А впереди уже появился остроглавый, неприступный замок князя.

Селяне увидели его впервые в жизни. Никто из них никогда не отдалялся от дома на такое расстояние. Взоры несчастных обратились к каменным стенам, острым шпилям на башнях. Огромное строение представлялось людям страшной ловушкой, из которой нет выхода.

Копыта лошадей бодро простучали но подвесному мосту, и повозка въехала во внутренний двор замка. Всадники, сопровождающие ее, спешились, кто–то распахнул двери огромного сарая, и пленных отправили туда.

Очутившись на твердой земле, Абеша почувствовала, что ее шатает и подташнивает. Переступив каменный порог, девушка заморгала. Здесь, стоял полумрак, и она не видела, куда идет. Когда глаза привыкли, Абеша с ужасом увидела, что в сарае уже полно народа.

Такие же, как она и ее односельчане, бедняки в грязных, ветхих одеждах сидели и лежали повсюду, прямо на полу. Кое–кто вел негромкие беседы, кто–то плакал, другие просто лежали, неподвижно уставившись в потолок.

Придерживаясь за стенку рукой, девушка прошла немного вперед и опустилась на утоптанный земляной пол. Поджала к груди колени, обхватила их руками и замерла.

Она слышала о том, что княжеские забавы обычно начинаются ранним утром. Значит, предстояло провести здесь вечер и ночь…

Она все–таки заплакала. От страха и отчаяния, от бессильной злости на того человека, который забрал ее мешок с сухъямой на корм своему коню.

Абеша знала, что завтра ей предстоит умереть страшной смертью: попасть на зубы княжеским собакам или оказаться заколотой копьем одного из охотников. Конечно, можно было попытаться убежать подальше, лечь и просто умереть от перенапряжения. Но для того чтобы преодолеть большое расстояние, нужны были силы. А у девушки их не было.

Неожиданно, словно в ответ на ее мысль, двери сарая широко распахнулись, потянуло каким–то вкусным запахом. Кое–кто из тех, кто только что истерично рыдали и бились головами о стенку, не устояли перед такой приманкой, замолчали и подались к дверям.

Абеша, стерев ладонями слезы со щек, тоже подняла голову.

Появились слуги с тяжелыми корзинами, источавшими невероятно аппетитный запах.

Похоже, всадник, подобравший сухъяму, не соврал. Всем находившимся в сарае княжеские слуги выдали по большому ломтю настоящего хлеба и по куску мяса!

Когда и Абеше сунули в руки такую роскошную еду, девушка не выдержала.

— Зачем это? — спросила она одного из слуг.

Тот досадливо обернулся, скользнул по ее невзрачной фигурке взглядом:

— Князь хочет, чтобы охота была удачной. Прибыли гости, и князь желает, чтобы они получили побольше удовольствия. Кому интересно преследовать дичь, которая и так падает от голода и слабости?

Абеша сморгнула. Слуга, более не интересуясь ею, двинулся дальше. Он, как и остальные, стремился побыстрее покончить с неприятным делом: эти оборванцы невыносимо воняли…