Джена Шоуолтер - Темнейшая ночь (любительский перевод)

«Это еще одна причина, по которой я хочу домой» дрожа, произнесла она. «Подобная ерунда не случается там»

«А где твой дом?»

«Так я тебе и скажу. Похититель»

Найди он способ, и она вскоре поведает ему все о себе. Они проведут это короткое время вместе в его комнате, в его постели. Его плоть мигом налилась, стоило ему вообразить ее ангельски волосы разбросанные по его подушке… Эти полные груди – розовые и спелые плоды…Эти милые ножки разведены…

Возможно, ей никогда не захочется покидать его.

Ха! Такая женщина, как она, никогда не захочет такого, как он. Он резал себя для удовольствие, для облегчения. Должен был. Иногда чувствовал, что умрет, если не сделает этого. Узнай она – она высмеет его. А это и к лучшему. Ей надо держаться от него подальше от него, подальше от Гнева.

Когда пройдет эпидемия, он отпустит Данику. Не сможет пойти с ней, чтоб защищать – не то, чтобы она захочет этого – а он не сможет остановить Аэрона от исполнения своего долга.

Для Рейеса не может быть хэппи-энда.

Эшлин парила в царстве бессознательности. Тени – вот и все, что она знала. Тени и единственный голос, а все остальные голоса из прошлого и настоящего отступали в благоговейном страхе пред его интонациями. Это был тот, слышанный нею ранее. Эфемерный, словно принадлежащий призраку. Очень современному призраку, который слегка скучал и по-прежнему сосал леденец.

«Я вееееернулась» Хохот. «Не стоит выражать твою радость. Я чувствую любовь. Так что, эй ты! Ты подумала насчет сказок или как?» Тот женский голосок из камеры. Богиня. «Я уже потратила на тебя прорву времени, чика, так что мне надо поскорее покинуть нашу свиданку»

«Я думала над этим» попыталась ответить Эшлин, но слова не формировались.

«Хорошо»

Ладно, значит богиня все равно ее слышала.

«Жертва» мысленно произнесла она. «Я должна чем-то пожертвовать, чтоб снять с Мэддокса проклятие»

«Динь, динь, динь. А чем тебе надо пожертвовать, девчушка?»

«Я все еще не знаю. Скорее, все еще не хочу задумываться. Как тебя зовут?» Это было более безопасная тема.

«Меня зовут…Анья»

Анья. Красиво. Но было короткое колебание, словно она обдумывала, что сказать. Была ли богиня с именем Анья, или это вариация имени. Мозг Эшлин опустел.

«А ты…»

«Ух, мы здесь жертву обсуждаем. Сосредоточься. Я не ослушиваюсь прямых приказов, так что можем просто проехать эту милую маленькую неприязнь, что я вызываю. Я задала тебе вопрос и требую честного ответа»

Жертва. Правильно. Тяжело сосредоточиться, когда мозги напоминают кашу. Хотя одну вещь она знала ясно: жизнь без Мэддокса будет невыносимой. Все же она откажется от него ради его же спасения.

«Так-то лучше» сказала Анья, снова читая ее мысли. «Но ты не достаточно широко мыслишь. Слышь-ка, ты, что прогуляла самый важный урок своих сказок? У тебя есть шанс доказать, что твой никчемный босс научил тебя чему-то ценному»

Ценное. Слово поразило ее, и внезапно Эшлин поняла. Ее кровь застыла в жилах от одной мысли об этом. Лучшая жертва – это жизнь за жизнь.

«Приехали. Я знала, что у тебя есть ответ. Значится так: твоя за его, медвежонок медовый ты мой. Ты достаточно сильна?»

Ради него? Все что угодно. Даже боль, даже смерть. Спасти его было важнее, чем остаться с ним.

«Ладненько» хлопнула в ладоши Анья. «Давай начнем движуху. Проснись. Ты нужна ему»

Образ Мэддокса появился в ее мозгу, и ей показалось, что его рука сжимает ее, вливая силы в ее тело. Затем…нечто, присутствие, тепло, завладело ее телом, пронеслось сквозь него, чиня легкие, расправляя сведенные судорогой мышцы на ребрах и боках.

Она раскрыла глаза – и увидала вперившегося в нее Мэддокса. Он выглядел усталым, но заметив ее взгляд, мужчина улыбнулся, и это было самым прекрасным зрелищем из когда-либо виденных нею.

Сможет ли она действительно от него отказаться?

Через три дня Эшлин достаточно оправилась, чтоб покинуть больницу. Мэддокс молча унес ее обратно в крепость – настоящему мужчине ни к чему машины – и прямиком в свою комнату. Она заметила нескольких воинов в коридорах. Некоторые выглядели угрюмо, другие сердито, но все кивали ей, словно принимали ее присутствие здесь, хотя и не были от этого в восторге.

Едва двери спальни были захлопнуты и заперты, Мэддокс поставил девушку на ноги, позволяя ее телу соскользнуть вниз по себе. Опустил руки по бокам, прерывая соприкосновение.

«Ты узнал что-нибудь новое про женщин?» поинтересовалась она, не отодвигаясь от него. Тепло мужчины окутывало ее, а такая близость мучила.