Дмитрий Силлов - Злой город

– Тут уж как получится. На все воля Божья, – смиренно отозвался бородатый витязь.

Ехавший впереди князь ухмыльнулся.

– Что, Гаврила, уделали тебя Кудеяр с Данилой?

– Уделали… Вот случись битва – и посмотрим, на что годно то Кудеярово ополчение, – запальчиво возразил Олексич.

– В битве любой воин необходим, ежели им мудрая рука управляет, – сказал князь. – Еще посмотрим, что нас впереди ждет. По всему, недолго осталось…

Из-за леса вылетел всадник в ордынских доспехах и понесся навстречь дружине. Ратники в мгновение ока изготовились к сече, благо с самого Новгорода не снимали броней. Всего делов-то щиты на руки вздеть да мечи из ножен выхватить.

Олексич чуть тронул коня, поравнявшись с Александром Ярославичем и готовясь в случае чего прикрыть князя. Словно сам собой в его руки прыгнул из саадака лук, еле слышно звякнула тетива, принимая ушко стрелы.

Но князь удержал руку верного гридня.

– Погоди.

Похоже, всадник был один. Да и в седле держался он чудом – того и гляди вывалится.

– Может, все ж стрельнуть от греха? – проворчал Гаврила. – Вдруг тот степняк бешеный или малахольный какой, что один на дружину кидается. Куснет еще – не оберешься…

Но тут всадник качнулся сильнее и ничком повалился на гриву коня. Умный зверь тут же перешел на шаг.

Сразу несколько дружинников, вогнав мечи в ножны, пришпорили коней и через несколько мгновений уже осторожно укладывали всадника на землю – ценного «языка» беречь надобно. Но когда сняли шлем-полумаску и увидели грязно-русую копну волос, вымазанную в саже и чужой крови, воины стали недоуменно переглядываться.

– Скажи-ка, Яков, – обратился князь к своему старшему ловчему, что был родом из половцев, – могут ли быть в Орде русские воины?

Ловчий покачал головой.

– Сколько живу на свете, княже, не видывал такого…

Тимоха, вернув меч в ножны, как и все, подъехал поближе рассмотреть диво – первого живого ордынца, но внезапно проворно соскочил с коня и, расталкивая дружинников, бросился к лежащему.

– Так это ж Никитка! Наш, козельский!

Лицо Никиты было бледным, как полотно. Тимоха пал на колени и наклонился:

– Ты как, Никитка?

– Живой я, – чуть слышно прошептал парень. Багровая муть застилала взгляд, но надо было держаться. Чтобы сказать главное.

– А город?

– Нет больше города…

Тимоха ударил кулаком в землю и до крови закусил губу.

– Опоздали… – сказал кто-то сзади.

– В живых хоть остался кто? – простонал Тимоха.

– Нет… Орда ушла… Оставили большой отряд… Они над мертвыми глумятся и сожженный град засыпают… Чтоб следа от него не осталось…

Дружина расступилась. Спешившийся князь подошел к лежащему.

– Давно град взяли? – спросил он.

– Нет… Без малого восемь седьмиц держались…

– Много ли Орда людей оставила?

– Тех, что видел – на глаз больше пяти сотен… Точнее не знаю…

Багровая муть брала свое. Сознание затуманивалось, но Никита больше не сопротивлялся кровавому туману. Главное он сказал, а там – будь что будет…

– Сильно тряхнуло парнишку, – сказал пожилой мужик из ватаги Кудеяра. – Покуда за доспех дрался, поди, дубьем приложили али палицей.

– Выживет? – с надеждой спросил Тимоха. Сейчас любой, хоть самый дальний знакомец из Козельска был для него роднее брата.

– Куды денется? – пожал плечами мужик. – Молодой, оклемается. Свезло ему, что на нас вышел, теперь не пропадет.

– Божий промысел в том вижу, – торжественно произнес чернобородый Данила. – Господня рука направила его упредить нас.

– Значит так.

Князь Александр обвел взглядом свою дружину. Сотни три конных воинов наберется. Из них лишь две – в полной броне. Свои, переславские. Остальные – горожане новгородские, кто в чем бог послал. Да еще Кудеярова ватага в пять десятков деревенских мужиков с рогатинами да охотничьими луками. Негусто…

– Где пять сотен, там и тьма [163], – проворчал Олексич. – Чего делать-то будем, княже? Прям в лоб ударим?

Александр внимательно посмотрел в глаза верного гридня. Чистая душа, ни на минуту не усомнился в том, что ударим. Пусть даже тремя сотнями супротив тьмы степняков, предавших огню половину Руси.

И отлегло от сердца. Как не победить, когда есть на русской земле такие воины?

– Нет, Гаврила, – покачал головой князь. – Лбом об лоб не взять ордынскую тьму, ежели на них такие доспехи.

Он кивнул на пластинчатый панцирь Никиты.

– А как же? – вскинул брови Олексич.

– Увидишь…