Р. Артемьев - Вторжение

Сначала по каналу между нашими сознаниями донеслось легкое чувство удивления, потом паника, страх, перешедший в невероятную, все сметающую волну ужаса. Услышав издаваемый Ольгой животный вой, я решил подойти поближе.

Каланча тыкал во все стороны автоматом, стоя посреди заляпанного маркерами коридорчика. На содрогающемся теле девушки распластался Вася, изо всех сил прижимая ее к земле Воздушной Стеной. Молодец, быстро сообразил. Каланча вертел головой.

— Вася, что делать? Что с ней?

— Ничего делать не надо — я решил прояснить ситуацию — для вас тренировка закончилась, идите на выход. Я сейчас приведу девочку в порядок, заберете ее с собой.

В тот момент, когда я заговорил, Каланча развернулся и вслепую выпустил в мою сторону очередь маркеров, как я и ожидал. Удалось подойти на расстояние метров в пять, прежде чем он меня заметил.

Вася продолжал давить на Ольгу Стеной, не давая ей подняться и наброситься на него. Я поинтересовался — Ты почувствовал угрозу или увидел изменения в ауре?

— Второе — руки у него дрожали, знак держался из последних сил.

Я кивнул и приблизил руку к телу девушки. Она потеряла Броню, а Воздушная Стена была неоднородна и позволяла проходить предметам со стороны создателя знака беспрепятственно. Можно было бы работать и на расстоянии, но близкий контакт позволяет облегчить передачу и получение информации, в данном случае мне просто надо было усыпить девушку. Я взглянул в дикие, обезумевшие глаза и приказал: «Спать». Ольга не смогла долго сопротивляться моему давлению и постепенно затихла.

Я приказал корейцу снять Стену, необходимость в ней исчезла. Потом положил голову девушки себе на колени, положил ладони ей на виски и начал переливать ей свою энергию, одновременно посылая импульсы покоя, дружелюбия и тишины. Аура девушки успокаивалась, постепенно ее обморок перешел в спокойный сон, дыхание стало мерным.

По-хорошему, после такого стресса ей надо отдохнуть, выспаться. Я накачал ее своей силой, но это чужая для организма энергия, к ней надо адаптироваться. Сон намного полезнее. Поэтому нам пришлось прервать эту в высшей степени полезную тренировку, позволившую мне сделать несколько далеко идущих выводов.

С девушкой надо поговорить, и немедленно. Сегодняшний случай окончательно убедил меня в том, что она представляет опасность для всех нас. Если за оставшиеся три месяца она не научится держать свою ненависть в узде, в Гнездо я с ней не пойду. И никого из своих друзей не пущу.

Каланча и Вася подхватили девушку, и мы пошли к тому месту, где нас ждали кураторы и врачи. Там уже лежали три обгорелых тела, вокруг которых суетились медики. Рядом задумчиво почесывал шею Злобный.

— Что-то слабоваты ребята оказались — он философски пожал плечами — надо будет сказать инструкторам, плохо готовят. А с твоими что?

— Отвлек их Ольгой, потом подкрался поближе. Добивать не стал.

Как потом выяснилось, только одна группа сумела вовремя заметить Ястреба и оказать ему достойный отпор. Остальные не были готовы к атаке и в той или иной степени пострадали, работы у медиков было сегодня много. Меня привлекли в качестве помощника, практика не помешает.

Вечером состоялся разбор занятия, на котором присутствовали все здоровые участники. Из группы, напоровшейся на Злобного, не было никого, вообще две трети бойцов в той или иной степени были ранены. Ольги тоже не было, ментальный шок подействовал на нее сильнее, чем я рассчитывал. Это было плохо, потому что разговор с девушкой был необходим.

Я не испытывал к ней каких-либо эмоций, поймите меня. Просто было очевидно, что либо из девушки вырастет сильный и опытный воин, либо она погубит всех. Следовало объяснить ей это, и чем скорее, тем лучше. Я спросил у врачей, где она находится, оказалось, все еще спит в своей комнате, помещать ее в больничную палату необходимости не было.

Дверь была заперта, но открыть ее телекинезом ничего не стоило. Девушка лежала на кровати, тихое дыхание свидетельствовало о глубоком сне. Я подошел к кровати и позвал: — Ольга, проснись.

Реакция на мои слова была совершенно неожиданной. Ольга мгновенно проснулась, меня обдало резкой эманацией страха и ненависти, она резко вскочила и вслепую ударила меня растопыренными пальцами по горлу. Не успей я отступить на шаг, лежать бы мне с распоротой глоткой. Прежде чем она успела восстановить равновесие и нанести второй удар, я ударил ее ладонью по лицу, девушка отскочила в угол комнаты и застыла, глядя на меня дикими глазами.