Айя Субботина - Черный ангел Эльхайма (СИ)

— Тебе говорили, что ты выглядишь умнее, когда хмуришься и молчишь?

«Молчи, Марори, просто молчи – и ему будет не за что ухватиться».

Марроу выждал минуту, кивнул своим мыслям и включил телевизор. Он долго листал список каналов, выбирая тот, на котором не шли горячие репортажи с места трагических событий. Наконец остановился на музыкальном канале.

— Поспи. Говорят, так кровопийцам легче переносить голод.

— Говорят, что у эрэлимов пятая точка вместо головы, - буркнула Марори, но глаза все-таки закрыла.

Вот, значит, что чувствовал Крэйл, когда его посадили на вынужденную диету. Полная потеря контроля над телом – такими были ее собственные ощущения. Даже мысли в голове ворочались с трудом. То, что Крэйлу в таком состоянии удавалось энергично размахивать мечами и даже задать трепку Аситаро, казалось просто невероятным. Но ведь он – чистокровный шанатар, чья кровь берет начало от самого Темного. И его возможности больше, чем возможности девчонки, до сих пор не знающей, кто она такая.

Крэйл. Наверняка он волнуется. Или нет?

Она отшвырнула дурные мысли. Конечно, волнуется. Он не раз словом и делом доказал, что думает о ее безопасности даже в те моменты, когда она сама о ней забывает. Марори уже почти убедила себя переступить через гордость и попросить у эрэлима телефон, но спохватилась, что не помнит номер Крэйла. Всего десять цифр, сущая ерунда. Десять цифр номера ее… парня, а она не помнит ни одной. Оставалось надеяться, что Марроу не соврал и уже вечером она вырвется на свободу.

Вопреки твердой уверенности, что уснуть она не сможет, Марори быстро провалилась в сон без сновидений. И проснулась от того, что кто-то настойчиво пытался до нее докричаться. Сначала голос был тихим, далеким, как мираж, но чем больше она выныривала из дремоты, тем громче он становился. Кончилось тем, что она едва не взвыла от боли. Казалось, еще немного – и барабанные перепонки лопнут.

— Просыпайся, нильфешни, - раздраженно требовал Марроу. – Пора есть.

— Я… с трудом…

Она едва ворочала языком. Неба стали сухими и сморщенными, гортань словно уменьшилась вдвое, а собственное дыхание с противным свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. Десна над клыками опухли и ныли от малейшего прикосновения. В ноздрях стоял сладкий запах крови Эашу, сознание живо отзывалось на него отголосками ни с чем не сравнимого ощущения проникновения клыков под кожу и сладкий вкус крови на языке.

Она судорожно сглотнула. Непонятная бесконтрольная паника сжала внутренности в ледяных тисках.

— Тихо, все хорошо, нильфешни. – Голос эрэлима стал неожиданно успокаивающим, но пальцы на ее запястье сжались сильнее. – Это просто голод, сейчас будет легче.

«Откуда ты знаешь?!» - почти выкрикнула она, когда услышала властный женский голос.

— Успокойся, проклятокровная, иначе я вколю тебе такую дозу успокоительного, что после нее тебе и собственная моча покажется газировкой.

Марори не сразу удалось сфокусировать зрение на расплывчатом темном пятне, от которого исходила угроза. Постепенно из серой дымки проступили тонкие черты лица пожилой женщины с пытливыми темными глазами и скомканным ртом. Образ с полным отсутствием макияжа дополняла гладкая прическа с пучком. Белый халат и бейджик дали подсказку, кто она такая.

— Рада, что хотя бы часть мозгов у тебя работает, - бесцветным голосом сказала женщина.

Она пытливо посмотрела на эрэлима, потом перевела взгляд на дверь, но тот и не пошевелился. И Марори поняла, что почти готова отблагодарить его за это – незнакомка одним своим видом вселяла непонятную тревогу и желание отгородиться от нее несокрушимыми стенами. Это не ускользнуло от внимания эрэлима, потому что он ни с того, ни с сего уселся рядом на край постели, ни на секунду не выпуская ее запястье их своих пальцев.

— Я и с места не сдвинусь, - сказал спокойно и безразлично, - я отвечаю за нильфешни головой, а не вы.

— Самое глупое их решение. – Это «их» женщина выделила интонацией.

— Вы никогда не верили в мои таланты, дерра Аралет. Даже после того, как моя, как вы выразились, «сраная идея» сработала. Я думал, только дети не в состоянии признать свою вину и извиниться, но, похоже, ошибся.

Кем бы ни приходились друг другу эти двое, между ними явно чувствовалась накаленная вражда. В других обстоятельствах Марори воспользовалась бы обстоятельствами в свою пользу, но голод сокрушил ее единственной потребностью: здесь, сейчас, сделать хотя бы один глоток теплой крови. И чем дольше эти двое будут пикироваться, тем дольше затянется ее агония.