Те же, кто пришли, увидели не только свадьбу. На последовавшем пиру король Эйнис допустил еще одну оплошность, даровав титул принца Драконьего Камня своему наследнику Эйгону. Тишина окутала зал при его словах, ведь все присутствующие знали, что до сих пор этот титул принадлежал принцу Мейгору. Королева Висенья встала с почетного места за высоким столом и без позволения короля вышла прочь из зала. В тот же вечер она оседлала Вхагар и вернулась на Драконий Камень. Пишут, что когда ее дракон пролетал мимо луны, диск стал красным, как кровь.
Кажется, Эйнис Таргариен не понимал, до какой степени настроил против себя королевство. Надеясь вернуть любовь простонародья, он отправил Эйгона и Рейну в монаршее путешествие, но оказалось, что их поносят везде, куда бы они ни явились. Септона Мармизона, его десницу, отлучили от веры в наказание за свершение свадебного обряда. Король обратился к верховному септону с просьбой восстановить «моего доброго Мармизона» и объяснением древней валирийской традиции браков между братьями и сестрами. Ответ был столь разъяренным, что его милость побледнел при чтении: Пастырь истинно верующих объявил Эйниса Королем-Скверной, самозванцем и тираном, не имеющим прав на Семь Королевств.
Верующие вняли верховному септону. Менее двух недель спустя, когда септон Мармизон ехал по городу в паланкине, несколько Честных Бедняков набросились на него из переулка и изрубили топорами на куски. Сыны Воина начали укреплять холм Рейнис, превратив септу Поминовения в свою твердыню. До завершения Красного замка оставались годы, а королевская усадьба на холме Висеньи представлялась слишком уязвимой, поэтому его милость решил удалиться вместе с королевой Алиссой и младшими детьми на Драконий Камень. Это была разумная предосторожность. За три дня до их отплытия двое Честных Бедняков перебрались через стены усадьбы и ворвались в монаршую опочивальню. Только своевременное вмешательство сира Реймонта Баратеона из Королевской гвардии спасло Эйниса от смерти.
Его милость сменил холм Висеньи на саму Висенью. На Драконьем Камне вдовствующая королева приветствовала его словами, ставшими знаменитыми:
— Ты глупец и слабак, племянник. Думаешь, кто-нибудь осмеливался так говорить с твоим отцом? У тебя есть дракон. Используй его. Лети в Старомест и преврати Звездную септу во второй Харренхолл. Или позволь лететь мне, чтобы изжарить для тебя этого набожного дурака. Вхагар стареет, но ее огонь все еще жарок.
Эйнис не желал и слышать о таком. Он предпочел отправить вдовствующую королеву в ее палаты в башне Морского Дракона, велев оставаться там.
К концу 41 года от З.Э. почти все королевство стояло на грани настоящего мятежа против дома Таргариенов. Четыре ложных короля, восставших после смерти Эйгона Завоевателя, теперь казались сущими фиглярами по сравнению с угрозой нового восстания, ибо эти новые мятежники верили, что являются воинами Семерых и ведут священную войну против безбожной тирании.
На зов верховного септона откликнулись десятки благочестивых лордов во всех Семи Королевствах, они опускали стяги Таргариенов и объявляли о своей верности Звездной септе. Сыны Воина прогнали строителей от незаконченного Красного замка и захватили ворота столицы. Они теперь решали, кому можно вступать в Королевскую Гавань и покидать ее. На дороги вышли тысячи Честных Бедняков, принуждая путников объявлять, стоят ли те «за богов или за скверну». Толпы собирались и шумели у ворот замков до тех пор, пока лорды не выходили и не отрекались от Таргариенов. Принцу Эйгону и его супруге пришлось прервать монаршее путешествие и искать укрытия в замке Крейкхолл. Посланник Железного банка Браавоса, отправленный в Старомест на переговоры с лордом Хайтауэром, отписывал в банк, что именно верховный септон теперь «подлинный король Вестероса во всем, кроме титула».
Новый год застал Эйниса все еще на Драконьем Камне. Короля терзали страх и нерешительность. Хотя его милости было всего тридцать пять лет, говорили, что выглядел он на все шестьдесят, а великий мейстер Гавен сообщал, что король часто бывал прикован к ложу спазмами желудка и слабостью кишечника. Когда ни единое лекарство великого мейстера не возымело действия, заботу об Эйнисе взяла на себя вдовствующая королева, и его милость, казалось, пошел на поправку… Но лишь затем, чтоб внезапно лишиться чувств при вести о том, что тысячи Честных Бедняков окружили Крейкхолл, где поневоле загостились его сын и дочь. Тремя днями позже король скончался.
Читать дальше