Владислав Русанов - Стальной дрозд

Чародей тоже жадно рассматривал берег, прикрывая глаза ладонью от солнца.

– Ты скучаешь по ней? – глядя в воду, спросил Антоло.

– Как тебе объяснить?.. – Тьялец пожал плечами. – Хотелось бы встретиться и поговорить. Вспомнить прежние времена. И не более того. Мне иногда кажется, что я утратил способность любить. Должно быть, это расплата за магическое мастерство. Чародеи подгорного народа об этом не предупреждали.

– Не могу о себе такого сказать, – покачал головой генерал. – Как можно разучиться любить? Другое дело, что сейчас не до этого. Нам еще много предстоит потрудиться, чтобы Империя возродилась в былой мощи. Что, чересчур красиво говорю? – смутился он, увидев улыбку Кира.

– Нет. В самый раз. Если ты так же станешь вести переговоры с «младоаксамалианцами», то успех неизбежен.

– Ну, думаю, нам есть что предложить «младоаксамалианцам», кроме красивых фраз.

Антоло невольно оглянулся, будто бы мог увидеть северный берег, где он оставил пять тысяч щитоносной пехоты и тысячу тяжеловооруженных всадников. Довод более чем убедительный. Но в конце концов, если слухи верны, правитель Аксамалы, избранный повстанцами после ночи Огня и Стали, готовится принять императорскую корону. Что ж, с этим Дольбрайном стоит поговорить. Если он правит настолько мудро, уравновешенно и справедливо, как о нем рассказывают в Аруне, то лучшего императора для Сасандры не найти. Ну, разве что соправительница, о которой восторженные языки тоже болтают немало. Хотя… Это как раз, скорее всего, сказки. Народу нужны герои, и во времена, не блещущие выдающимися личностями, люди выдумывают себе кумиров. А потом с удовольствием им поклоняются.

Имена правителей Аксамалы заставляли Мастера, увязавшегося следом за генералом и волшебником, хмуриться и кусать усы. Дольбрайн? Не тот ли это подставной гигант мысли, созданный им из Берельма Ловкача? Флана Огневолосая? Ну, в это вообще поверить трудно… Такие совпадения случаются только в сказках. Лучший сыщик Аксамалы, без сомнения, стремился бы первым высадиться на берег, если бы не разгулявшаяся со страшной силой «морская» болезнь. Потому он и валялся в каюте, не отзываясь на настойчивые просьбы молодых людей прогуляться по палубе. Вот они и смотрели на приближающийся берег вдвоем.

Генерал Стальной Дрозд не боялся плыть в столицу без охраны. Ведь десяток адъютантов и помощников нельзя назвать серьезной охраной, хоть граф ди Полларе лично отбирал среди молодых офицеров бойцов, мастерски управляющихся не только с мечом и кордом. Каждый из них владел какой-то «изюминкой». Один метал ножи, второй голыми руками мог справиться с полудюжиной обычных солдат, третий с протазаном в руках мог защищаться от целой толпы…

Главным оружием армии северян стал чародей. Просто удивительные коленца выкидывает подчас судьба. Тьялец, которого Антоло считал мертвецом, вдруг появился в разгар боя у Жерехи и вмешался в сражение на стороне табальской армии. Оказалось, что его главная мечта ничем не отличается от мечты Антоло – возродить Империю в прежних границах, вернуть былой уклад жизни и примерно наказать повинных в смуте. Он так прямо и заявил, явившись в лагерь армии-победительницы в сопровождении сильно поредевшего отряда кентавров. Когда генерал, потерявший сознание в разгар сражения, открыл глаза и увидел перед собой бывшего гвардейца Кира, лучшего сыщика Аксамалы Мастера, остроухого по имени Белый и Халльберна, наследника Медренского графства, он решил, что умер и встретил старых знакомых в чертогах Триединого. Но вскоре все прояснилось.

Бывшие смертельные враги стали союзниками. Взаимная неприязнь давно ушла, как уходят детские страхи и юношеские прыщи. Настало время совместного труда.

Теперь полководческий талант Антоло, магическое искусство Кира и таинственный амулет Халльберна работали на одну общую идею.

Меньше месяца понадобилось, чтобы навести порядок в Аруне, Табале и Барне. На помощь страдающим от голода и болезней гоблам пошли телеги с мукой, отары овец, воинские отряды для поддержания порядка и целые обозы лекарей. Вице-король Литии, за зиму разочаровавшийся во мнимых преимуществах независимости, заключил договор о дружбе и взаимовыручке.

Теперь их путь лежал в столицу. Ведь, как говаривали старики, все пути ведут в Аксамалу. Здесь окончательно решится судьба новой, возрожденной Сасандры. И если императором станет некий мыслитель Дольбрайн, так тому и быть – лишь бы народу жилось лучше. А уж они не пропадут. Для хорошего генерала и умелого волшебника всегда дело найдется, в любой стране и при любой власти.