Стивен Дональдсон - Появляется всадник

Она почему—то отвернулась от него. Она не настолько боялась его, чтобы наблюдать, что он делает. Вместо этого она неотрывно смотрела в зеркало.

Не сознавая, что делает, он тоже посмотрел туда — как раз вовремя, чтобы увидеть, как слизняк вдруг выпрямился в полный рост, затем упал на каменное ложе долины и замер на месте. Эремис невольно затаил дыхание, ожидая, когда чудовище снова зашевелится и сожрет короля Джойса и наглого выскочку, алендского Претендента. Но чудовище лежало неподвижно, словно издохло. Странный дым клубами валил из его пасти, и его уносил ветерок.

— Свиное дерьмо! — выдохнул Эремис. Забыв о Теризе, он повернул зеркало и, схватившись за раму обеими руками, принялся тщательно изучать изображение. — Это невозможно. Старая дряхлая развалина совершила невероятное.

— Интересно, — сказала Териза таким тоном, словно это волновало ее меньше всего. — Может быть, все складывается не так «удачно», как вы думаете. Эремису показалось, что изображение долины по краям начало колебаться, что стены и последняя катапульта начали таять…

Этого тоже не могло быть. Он не знал, что происходит. Но понял, в чем дело. Резко обернувшись, Мастер ударил Теризу ладонью по лицу так сильно, что девушка отлетела, словно сломанная игрушка. Скорчившись, она лежала на боку в теплом солнечном свете, разметав волосы по каменному полу; одна рука слабо прижималась к тому месту, куда он ударил; похоже она плакала.

— Только попробуй еще раз выкинуть такую штуку! — прохрипел он. — Если ты коснешься зеркала своим талантом, клянусь, я позову сюда Гилбура и позволю ему изнасиловать тебя кинжалом.

А может, она и не плакала; она не издавала ни звука. Через какое—то время она кивнула — небольшое слабое движение, словно судорога поражения.

Несмотря на неожиданную потерю чудовища Мастер Эремис снова победно улыбнулся.

Артагель тоже улыбался, но совсем по другому поводу. Несмотря на то, что из его раненого плеча текла кровь, он выдержал горячую стальную молнию и гром следующей атаки Гарта. Это стоило ему новой боли в раненом боку. Дважды ему удавалось спастись лишь потому, что коридор был слишком узок для свободного фехтования и он мог блокировать выпады Гарта, используя каменные стены. Но в конце концов Бретер приноровился.

Прежде чем Бретер верховного короля напал на него снова, Артагель сделал несколько быстрых шагов назад и принял боевую стойку, опустив острие меча.

Гарт остановился, изумленно изучая его.

Стараясь дышать не слишком жадно (это выдало бы его слабость), Артагель спросил:

— Зачем тебе это?

Гарт удивленно вскинул бровь и сделал шаг вперед.

Артагель приподнял руку, останавливая Бретера.

— Ты все равно убьешь меня. Ты знаешь это. Но нельзя же отправить меня в могилу, не удовлетворив моего любопытства. Зачем тебе это?

Пораженный (вероятно, признанием поражения) Гарт снова остановился.

— Зачем мне что?

Ценой воистину героического усилия Артагель изобразил улыбку. Естественно, без успеха. Тем не менее, его голос звучал весело, когда он сказал:

— Быть рабом.

Кончик клинка Гарта враждебно следил за Артагелем. Сам Гарт выжидал.

— Ты ведь лучший, — выдохнул Артагель. Действительно лучший. Ты возглавляешь и обучаешь группу пригодников, которые хотят быть таким же, как ты, и кое у кого из них талант почти равен твоему. Ты мог бы быть в этом мире силой, с которой считаются. Готов поспорить, что ты мог бы в любой момент сбросить с трона Фесттена. Ты мог бы быть среди тех, кто отдает приказы, а не среди тех, кто выполняет их.

Зачем тебе это?

Гарт на мгновение задумался.

— Затем, что я такой, какой есть, — заявил он в конце концов.

— Но почему? — спросил Артагель, продлевая возможность восстановить дыхание и силу. — Что такого дает тебе Фесттен, чего не может дать никто другой? Что дает тебе звание Бретера верховного короля, кроме твоих обязанностей? Ты можешь выбирать, кого убить? На твоем месте я бы стыдился, что столько сил потратил на убийство беззащитной женщины. Чье это было решение? Почему ты позволяешь так унижать себя? Гарт издал рык сквозь стиснутые зубы.

— Я говорю тебе, что ты можешь представлять собой силу. Ты что, совсем себя не уважаешь?

Бретер налетел на него в узком коридоре, словно ураган, внезапно, и единственное, что спасло Артагеля—противник не застал его врасплох. Артагель вскинул меч, парировал тяжелый удар, попытался начать контратаку. Гарт отбил клинок в сторону и ударил снова. Пригнувшись, Артагель почувствовал, как меч скользнул по его волосам; Гарт рубанул по стене; Артагель — по ногам Гарта, заставив его подпрыгнуть.