Надежда Мирошниченко: Призванные: Колесо Времени

— Как твоё плечо?

— Почти не болит, спасибо. — сухо ответил мужчина.

— Посмотри мне в глаза, Оллистэйр.

Черт, только не это. Только не это. Он не… И все же, пересилив себя, капитан выполнил просьбу и посмотрел.

— Почему ты предал меня тогда? Что показало тебе зеркало будущего? — просто спросила девушка.

— Мун, — принц не узнал свой голос, он показался ему таким чужим, — Я видел… Видел твою смерть. От руки моего брата. — капитан нервно сглотнул. Ему захотелось отвернуться на другой бок, но он не сделал этого. Она подошла ближе. Ну зачем она это делает? Этот сладкий аромат его душит. Он хотел бы умереть. Было бы не жаль, видя перед собой её красоту, чувствуя в комнате её запах и аромат поздней весны.

— Поэтому ты оставил меня?

— Да.

— Глупый.

Капитан молчал. В глазах девушки дрожала затаённая печаль. Ей хотелось, что бы он обнял её. Она была готова все простить. Ей хотелось прижаться к нему в этот час. Почувствовать его тепло и больше ничего.

— Я не хотел. Не хотел… Потерять тебя. — спазм сжал горло мужчины. Он разозлился на собственное бессилие, на то, что чувствовал себя сейчас таким слабым.

— Расскажи как всё было на самом деле. — попросила шпионка, плавно опустившись на постель рядом с мужчиной. Он молчал. Она не пытала его, продолжая тихо сидеть на краю деревянного ложе.

— Мы сговорились с Солис. Срежиссировали весь этот спектакль, вплоть до сцены со служанкой, за которой ты пошла. Она должна была вывести тебя к покоям, где… Ну ты поняла. Я ведь всегда любил маскарады и как всегда отлично исполнил свою роль. Я даже не думал, что ты настолько быстро и так легко мне поверишь. — признался мужчина.

— Значит, она не нравится вам? То есть тебе. Черт, я никогда не привыкну. Нравится?

— Кто?

— Солис.

— Господи, ну конечно же нет. Она — кошка. Я похож на зоофила?

Мун впервые за последние несколько дней улыбнулась, а потом вдруг звонко рассмеялась. Капитан ощутил как тяжесть в области груди резко спала, словно с него сняли железные путы и оковы. Стало так легко дышать.

— Значит, все это было разыграно, что бы не допустить моего появления в Серебряном Королевстве?

— Именно так. И это стоило мне титанических усилий, поверь. И тут дело не в актерстве. Меньше всего на свете я желал бы предать тебя, Лисси, поверь. — принц говорил горячо и весьма убедительно. Он бы искренним и откровенным и с ней и самим собой.

— Вы не представляете, как я счастлива, что узнала правду. Я бы лучше умерла, чем думала бы, что вы… Что ты…

Шпионка замялась, капитан приподнялся на локтях. Плечо пронзила резкая боль. Он стиснул зубы.

— Почему ты пришла за мной? Теперь твой черед раскрывать карты.

— По той же причине.

— Не понял.

— Когда ты оставил меня, я пошла в Галерею Будущего и увидела там, в видении, как Мэйтланд пронзил тебя мечом. Господи, в тот момент, когда ты обнимал и целовал Солис, я мечтала и представляла как самолично вонзаю этот меч в твою грудь. Только я могу убить тебя, никто больше. — голос Франчески отразился от стен. Глаза девушки вновь наполнились влагой. Она подумала, что стала такой сентиментальной, что самой противно. И было себя притом еще и чертовски жаль.

— Своеобразное у тебя чувство собственности. — в голосе капитана сквозила неприкрытая ирония, он улыбнулся, неожиданно почувствовав себя самым счастливым человеком на земле. — Даже не предполагал, что ты окажешься такой ревнивой, милая кузинушка.

— Да ну тебя к черту. — буркнула в ответ девушка. Она опустила голову, ругая себя за эту откровенность с Оллистэйром и в этот момент почувствовала как его теплые руки сжали её в объятиях. И всё рухнуло разом. Гнев, обида, страхи, ревность, злость. Осталась только нежность. Такая необыкновенно сильная, всеобъемлющая нежность, накрывающая с головой, окутывающая всё тело. До чего же было приятно просто сидеть вот так рядом с ним. Всегда бы. В его объятиях. Вместе. Лисси ощутила себя невероятно сильной, такой полноценной и богатой, такой большой, крепкой, настоящей, какой не чувствовала наверное с тех времен как под завалами погибли её родители, как потеряла собственную семью. Война, учиненная этими двумя, возможно и несла потери для кого-то, но Призванные же напротив, приобрели для себя нечто безумно важное в её смертельном поединке.

— Не отпускай меня больше. Никогда. — тихо прошептала Мун. Капитан крепче сжал её в объятиях.

— Лисси, — так по особенному для уха Франчески прозвучало её имя, которое произнёс Оллистэйр. Так ласков был шелест его бархатного голоса.