Диана Удовиченко - История бастарда. Враг империи.

- Завтра на рассвете, когда солнце взойдет, будет тайж'ах! - провозгласил шаман.

Ушел Рранх в лес, грибы дурманные искать. А младший брат в каранге лежал, думал. Он завтра победит старшего, и наденет шапку сам. Не хотел Уран так рано вождем становиться, да видно, делать нечего. Надо в племени порядок наводить, надо сильным его делать. Гра-ориг друг друга ненавидят, дерутся все время, сын на отца идет, отец - на сына, брат - на брата. А надо - чтобы друг за друга горой стояли, вот тогда будет могучее племя. Закон Морриган? Плохой это закон! В Гра-ориг будет закон Урана. Справедливый.

- Хэй, воин, - тихий шепот.

Следом Айка в карангу зашла, присела, смотрела на задумавшегося орка.

- Что тебе, Айка?

- Убей Рранха. Не хочу его женой быть.

- Убью, - пообещал ей Уран. - А моей женой будешь?

- Да, - прошептала Айка. - Сейчас буду.

- Что ты, орка? Если вдруг завтра я умру?

- А мне все равно, я тогда тоже лучше умру, а к Рранху не пойду!

Айка скинула с себя длинную рубаху, упала рядом с Ураном на медвежьи шкуры, потерлась лицом о его широкую, могучую грудь.

- Не буду без тебя жить, воин!

Летом ночи короткие…

А на рассвете был тайж'ах. Стояли Уран и Рранх друг напротив друга, кинжалы в руках сжимали. А между ними - старый шаман. Взмахнул лисьим хвостом, отбежал в сторону. Начался бой. Медленно кружил Уран, правая рука вперед выставлена, левая - сторожко грудь и шею прикрывает. Глаз с брата не спускал, крался, как росомаха, рыскал, как волк, стелился, как лиса. Ярился Рранх, глаза его ненавистью горели, бешенство кровь горячило. Не было у него терпения вокруг да около ходить, яд грибной безумие нагонял. Завыл Рранх, как нордар, зарычал, как вулкорк, и ринулся на младшего брата, как зимний ветер ледяной. Отпрянул Уран в сторону, пронесся враг его мимо. Орки зашумели: на левой руке Рранха кровь выступила, младший брат успел его задеть, и даже рукав теленгирассек. Падали на землю красные капли.

- Сердце твое вырежу! - взревел старший, и снова кинулся вперед.

Опять увернулся Уран, но на этот раз кровь появилась на его руке.

- А-а-а! - провыл Рранх, пьянея от ее вида еще сильнее, чем от грибов. - Я пожру твое сердце, щенок!

Зашептались орки: никто не поедает сердце врага, кроме шаманов. Айка губу закусила: нет, не пойдет она в карангу старшего брата. Уж лучше смерть, как решила.

А Рранх опять, как бешеный зверь, бросился на младшего брата. В сердце метил своим кинжалом, и даже теленга не спасла бы Урана от могучего удара. Но ускользнул Уран, обманул врага, которому тьма пьяная глаза застилала. Ушел младший брат в сторону, а старший застыл на одном месте. И страшен был взгляд его, и хрип ужасен. А горло его разверсто было, и хлынула кровь рекой. Зря Рранх грибы ел, зря… Руки у Урана длиннее, а сам он - ловчее.

Птицей лесною вскликнула Айка, побежала к Урану, обняла, прижалась. Вышел шаман из своей каранги, с поклоном подал шапку лисью. Взревели орки:

- Вождь! Уран-гхор!

Указал Уран на Айку:

- Жена моя!

А шаман к телу Рранха подошел, нож острый вынул.

- Что делать собираешься? - спросил Уран-гхор.

Замолчали орки, все знали, что шаман сердце хочет вырезать, его это добыча, законная. Молчал и сам шаман, глаза хитрые прятал. Видел, зол вождь, недоволен.

- Развести погребальный костер! - приказал Уран-гхор. - Упокоить моего брата как великого воина! Отныне вырезавшему сердце орка - смерть!

Скоро под грустное пение женщин поплыл по реке Орени пылающий плот. Так орки героев провожали. Стоял на берегу Уран-гхор, обнимал за плечи свою Айку, с братом прощался. И думал, думал… Много еще у него было впереди дел, много ему предстояло свершений.

Вот оно, Зеленое сердце, передо мной. Как-то не ожидал, что оно появится так… резко, что ли. Вообще-то, думал, просто те джунгли, по которым мы шли все это время, постепенно перейдут во что-то качественно иное. Ну, не знаю… станут гуще, к примеру, или еще что. Но нет, привычный лес оборвался, превратившись в широкую, в майл примерно, полосу ровной, дотла выжженной земли.

- Местные жгут, - спокойно пояснил Зарайя.

- Зачем? - не понял я.

- Ну, чтобы твари из Зеленого сердца не вздумали выйти. Два раза в год пал устраивают.

Мы шли по толстому слою пепла, а впереди стояло нечто неповторимое. Я не удержался и на секунду вышел в астрал, чтобы взглянуть на ауру, окружающую этот лес. И мне сделалось жутко. Как бы это объяснить? Невероятной мощи белое сияние, окутывающее эти джунгли, не несло в себе ни дружественности, ни враждебности. Оно просто было принципиально другим. Здесь царила магия - первозданная, первобытная, первородная, изначальная - магия самой природы. И плевать ей было на нас, и на всех остальных. Напрасно жители ближних земель устраивали пал - я почему-то почувствовал, что лес и сам не стремится выходить за свои границы. Этот кусочек мира был до того самодостаточен, что не нуждался ни в других территориях, ни в пришедших извне и, как мне показалось, мог уничтожить нас лишь за то, что мы появились на его земле. Здесь, скорее всего, не станут работать амулеты и талисманы (может быть, кроме вещей, сделанных с добавкой паурония), и все мои знания покажутся жалкими и ненужными. Трудно себе представить, какими должны быть племена, населяющие Зеленое сердце. Да что там племена - невозможно даже предположить, какие здесь звери и растения! А уж магические сущности - лучше бы с ними не сталкиваться. Хотя готов прозакладывать душу, джунгли полны ими. Да, это вам не простенькие, изученные леса Галатона. Даже загадочный Аллирил по сравнению с Зеленым сердцем выглядел детской лужайкой. Ну, что там, в Аллириле? Лесовики, вудерсы, феи-светлячки, духи деревьев, ну, выворотни , наконец! Вся нечисть знакома, поддается магии, имеются методы для борьбы с ними. А здесь…