Маргит Сандему - Демон и дева

Менгер грустно улыбнулся. В отблесках свечи казалось, что перед юношей с девушкой сидит мертвец:

— Если бы вы только смогли! Я обошел всех врачей, никто не дает мне даже надежды на выздоровление. Я постараюсь поддержать в себе остатки жизни во время слушания дела против Снивеля. Я всю жизнь мечтал разоблачить его. Вряд ли я долго протяну после.

— Если б я раньше хотя бы просмотрел те лекарства, которыми мы располагаем, я мог бы помочь вам уже сегодня, — вздохнул Хейке. — Я знаю, у меня есть способности.

— Я тоже еще не смотрела лекарства, — добавила Винга. — Я не обладаю Хейкиными способностями, но мы оба очень хотим вам помочь.

— Спасибо, я знаю, — снова улыбнулся Менгер. — Позвольте сказать, что вы отличные молодые люди!

— И вам спасибо на добром слове, — просияла Винга. И Менгер внезапно пожалел, что он не на сорок лет моложе.

Хейке вдруг словно оцепенел.

— Что случилось? — забеспокоилась Винга.

— Тс-с-с-с, по-моему, до следующего раза ждать совсем необязательно.

Юноша быстро достал сокровище и склонился над ним.

Менгер вопросительно взглянул на девушку.

— Ему помогают, — шепнула она.

— Помогают?

— Да. Я хорошо знаю это выражение его лица. Мы тут не одни. Наши предки очень хотят, чтобы мы получили назад хотя бы Гростенсхольм. Видите ли, там что-то есть на чердаке. Так что, адвокат Менгер, у вас теперь сильные покровители. Они надеются на вас; а чтобы выдержать эту борьбу, вы должны быть сильным.

Менгер крепче сжал рот. Ему не очень нравились такие разговоры о сверхъестественных силах.

— Видите их?

— Нет. Но мне это что-то напоминает.

— Вы можете посидеть тихо? — сквозь зубы прошипел Хейке.

— Да, извини. Кто сейчас тут?

— Ульвхедин и Ингрид.

— Добро пожаловать, — поприветствовала их Винга со слезами на глазах. Ингрид она знала, а об Ульвхедине много слышала.

— Я совсем не удивлена, что именно они пришли к нам. Они больше всех заинтересованы в возврате усадьб. Тетушка Ингрид была последней владелицей Гростенсхольма и видела, как усадьба ушла от нас.

Хейке тяжело вздохнул:

— Адвокат Менгер, будьте так любезны, зажмите рот этой мельнице — и не давайте ей открыть рот! Адвокат не скрывал своего скепсиса.

— Вы должны поверить, — Вингу никто не мог заставить замолчать. — Дедушка Ульвхедин, сделайте что-нибудь! Подайте знак! Пусть адвокат поверит, что вы тут.

Небольшой подсвечник тотчас же переместился с одного края стола на другой.

Менгер глотнул. Потом кивнул. Побледнев, стал внимательно наблюдать за Хейке. Тот стоял, склонившись над баночками и коробочками и словно следовал за чьим-то указательным пальцем. Время от времени Хейке брал одну берестяную коробочку, другую и откладывал их в сторону. Так он выбрал четыре коробочки. Остальное снова спрятал под крышу.

— Спасибо, — произнес он, обернувшись в угол комнаты. — Теперь мы одни.

Менгер вздохнул так глубоко, что стало ясно, — все это время он не смел даже дышать. Лицо Менгера приобрело зеленоватый оттенок. Впрочем, может, это только так кажется в неверном свете свечи?

Хейке энергично произнес:

— Винга, тот маленький ковшик! Наполни его наполовину водой!

Винга моментально повиновалась. Однако обычно она не была так послушна.

Хейке покрошил в нагревающуюся воду травы из трех коробочек. По комнате разлился пряный запах трав.

Содержимое четвертой коробочки он растер с маслом и переложил в другой горшок.

— Пожалуйста, лягте на кровать, — обратился он к Менгеру. — Кровать абсолютная чистая. В ней нет никаких паразитов. Винга позаботилась об этом в первый же день нашего приезда. Посмотрели бы вы, как она возилась со мной и с козой! Не уцелела ни одна вошь, ни одна блоха! Да, уж она позаботилась о доме!

Они с Вингой задорно улыбнулись друг другу.

Менгер кивнул, все еще взбудораженный новыми впечатлениями, так внезапно обрушившимися на него. Он старался понемногу успокоиться и прийти в себя. А может, ему просто нечего было возразить?

Хейке развязал шейный платок и обнажил впалую, мертвенно-белую грудь адвоката. Затем начал растирать лекарство. Адвокат смотрел на него округлившимися глазами. Сначала адвокат был потрясен внешним видом парня, но то, что случилось дальше, было уже совсем невероятно. Парень свободно общался с духами — так, словно это было совершенно обычным делом. Духи двигали подсвечник, а теперь из несчастного тела адвоката делали отбивную. Так разве странно, что сердце Менгера билось неровными, сильными толчками?