Маргит Сандему - Демон и дева

Винга поколебалась. Она вдруг забыла, что находится под защитой Хейке.

— С удовольствием.

И все побежали в сарай. И только в дверях Винга вдруг вспомнила, что забыла испугаться. Девушка тут же обернулась к Хейке. Тот ободряюще кивнул.

Винга вся засветилась. Она видела, Хейке гордился ей. Так же светились глаза у отца, когда он представлял дочь своим гостям.

Ей было и хорошо, и горько одновременно.

— Все идет отлично, — Эйрик кивнул на детей.

— Хорошо. Если так пойдет и дальше, завтра можно будет ехать в Кристианию, — отвечал Хейке.

— Можешь взять у меня повозку.

— Спасибо. Думаю, она нам понадобится. Не могу же я всю дорогу сидеть с Вингой на одной лошади.

Никто ничего не сказал. Но Хейке сам задумался над сказанным — что именно он хотел сказать?

Эйрик рассказал, какой дорогой лучше ехать. Так они стояли и беседовали. Из сарая послышались восторженные визги. Вскоре вся детская ватага направилась на сеновал. Винга пробежала мимо. Она прямо-таки светилась от радости.

— Ну надо же, — растроганно пробормотал Хейке.

Невестка задумчиво произнесла:

— Я было подумала, что Винга уже взрослая женщина. Я теперь даже не знаю…

— И я не знаю, — улыбнулся Хейке. — Ей скоро семнадцать. Иногда она ведет себя, словно ей десять, а иногда — будто ей все двадцать. Никогда не знаешь, что от нее ждать.

— Понимаю-понимаю, — согласился Эйрик, плутовато прищурив глаза.

Дети снова высыпали на двор. Винга и одна из девочек шли позади всех. Казалось, они обсуждали очень серьезные вопросы.

— Винга, нам пора домой!

— Да, — согласилась Винга. — Я, между прочим, совсем забыла подоить козу.

— Не волнуйся, я ее уже подоил, — успокоил Хейке. — Ты спала так сладко, что я не решился тебя будить. Но у нас еще много дел.

Девушка тепло попрощалась с детьми. Щеки у нее горели. Сегодняшний день был для нее лучше всякого лекарства.

По дороге домой Хейке больше молчал. А Винга болтала без умолку. Рассказала, как хорошо ей было с Кари, старшей девочкой.

— Понимаешь, у меня ведь никогда не было подруги… Я скоро пойду туда опять.

— Винга, — выдавил из себя парень. — То, что у тебя появилась подруга, — это здорово. Вы будете поверять друг другу тайны, как и все молодые девушки…

Винга остановилась, посмотрела на Хейке и вдруг сказала совершенно серьезно то, чего Хейке никак не ожидал услышать от нее:

— У нас с тобой есть тайны, которые больше никого не касаются. — Подняв руку, девушка потрепала его по щеке: — Мы же из рода Людей Льда. И мы не совсем похожи на других. Но об этом знаем только ты да я.

Ее мягкая рука словно согрела Хейке. Он обнял ее и осторожно притянул к себе. Винга легко подалась к нему.

— Спасибо тебе, — прошептал он.

Так они постояли некоторое время. Их охватил блаженный покой. Разжав объятия, пошли дальше, рука об руку. Каждый думал о своем.

Девушка обвела взглядом горы, что проглядывали меж деревьев. И вздрогнула.

— Подумать только, как я могла жить там одна! В темные зимние ночи. В полном одиночестве. Поверить не могу! Как я только продержалась!

— У тебя была коза, — отвечал он.

— Да.

Она благодарно посмотрела на животное. Та нашла что-то очень вкусное в канаве у дороги. Оттуда торчал только хвост.

Хейке не верил сам себе — они шли в Кристианию.

Правда, ему пришлось прибегнуть к небольшой уловке — он соблазнил ее новой одеждой. Ей надо одеться с головы до ног. А для этого также необходимо отправиться в столицу.

Конечно, он слукавил. Портниху можно было найти и в согне. Но чего не сделаешь для достижения своей цели?

— А у тебя хватит денег? — поинтересовалась Винга.

— Денег у меня достаточно, — был ответ.

— Тогда ты должен тратить их на себя!

— Я пока не вижу лучшей возможности. И тогда Винга улыбнулась особой, кошачьей улыбкой, приберегаемой ею для особых случаев.

Винге очень хотелось взять с собой Кари, но Хейке был категорически против. Никто не должен знать об их связи с Эйриком — как для блага этой семьи, так и для их собственного. Хейке совсем не желал, чтобы люди Снивеля обнаружили бы их раньше, чем он будет готов к борьбе.

Перед ними встала еще одна проблема…

Лошадь Хейке никак не желала впрягаться в повозку — это просто неслыханно! Лошадь липпизанских кровей! В глазах лошади легко читалось возмущение такой несправедливостью. Так что пришлось позаимствовать у Эйрика старую клячу.

Со стороны их можно было принять за пару работников. Но тонкие черты лица Винги свидетельствовали о благородной крови, а Хейке… О чем бы не говорили черты лица Хейке, было ясно, что он не простой работник.