Маргит Сандему - Страх

Единственное, что могло его теперь спасти, так это конец света.

Но время шло, и ничего не происходило. Он тайком включил радио, сделал самую малую громкость.

— Будь милосерден, пусть начнется Судный день! — бормотал он, весьма своеобразно понимая смысл слова «милосердие».

Но единственное, что он услышал, было пожелание спокойной ночи и повторение последних известий. Разыскивалась Агнес Йохансен, которую видели в последний раз с белым в бурых пятнах, лохматым терьером.

Это имя ни о чем ему не говорило.

Рикард успел в больницу до полуночи. Несмотря на то, что все уже легли спать, Винни сидела и ждала его.

Он был этим тронут.

Дежурная медсестра, уведомленная о его посещении заранее, впустила его.

— Ты выглядишь гораздо лучше, Винни, — удивленно произнес он. — Как тебе это удалось?

Все было очень просто. Она распустила свои заложенные за уши косы и просто перевязала тесемкой волосы. Покраснев от этой похвалы, Винни ничего не сказала о том, что дежурная медсестра помогла ей привести в порядок лицо и оживить поблекшую от сидения взаперти кожу помадой и пудрой. Легкие тени на веках — очень сдержанные — и не менее сдержанные мазки губной помады — все это превратило ничем не примечательную молодую женщину в весьма привлекательную девушку. Но главной причиной перемен ее внешности был какой-то новый блеск в глазах. Если бы Рикард догадался, что произошло, он бы, возможно, задумался. Или… нет?

Винни долго ждала его, боясь, что он не найдет фотографии и не придет. Она много раз смотрела на себя в зеркало и каждый раз удивлялась тому, что видела. Дежурная медсестра, добрая, жизнерадостная и красивая женщина, уверяла Винни, что та действительно хороша собой, но Винни трудно было в это поверить. Но… ей нравилось отражение новой Винни.

Рикард еще раз взглянул на нее, но поскольку она по-прежнему молчала, он положил на стол семейную фотографию Йохансенов — он не должен был приближаться к ней — и попросил ее внимательно посмотреть на фотографию.

Она так и сделала.

— Да, — кивнула Винни. — Та, что сидит слева от родителей, в точности напоминает ту женщину на пристани. Но здесь она гораздо моложе. Должно быть, эта фотография была сделана давно?

— Наверняка. Судя по всему, это было в 1920-х годах.

— В таком случае я могу поклясться, что это та самая женщина. Эти испуганно смотрящие на мир глаза… Их не спутаешь ни с какими другими.

— Прекрасно, значит, мы на верном пути. В таком случае, я должен поблагодарить тебя за помощь, Винни…

Сказав это, он, к своему удивлению, обнаружил, что ему не хочется уходить.

— Ты… не замечаешь пока никаких признаков болезни? — спросил он.

— Нет. Но тетя Камма жаловалась сегодня на недомогание.

— Врачи знают об этом?

— Да. Тетя Камма не держит при себе свои неприятности. Она считает, что у нее болит спина от жесткой больничной постели и требует, чтобы ей поставили другую кровать.

— Вряд ли это ей поможет, — с улыбкой произнес Рикард. — У нее просто причуды. Ну, мне пора, скорее всего, мне придется работать всю ночь, чтобы отыскать эту Агнес Йохансен. Всего хорошего, Винни!

— И тебе тоже! Не перетруждайся особенно, у тебя и так изможденный вид!

— Я и в самом деле устал. Спасибо за заботу! Он ушел.

«Он сказал, спасибо за заботу…» — с улыбкой подумала Винни. Ему нравилось, что она заботится о нем… Могла ли она чувствовать себя более счастливой?

— В чем дело? — услышала она сердитый голос Каммы. — Ты еще не спишь, Лавиния? И как ты выглядишь! Словно… словно шлюха! Распустила волосы, намазалась! Откуда у тебя эти омерзительные вещицы? Немедленно умойся! Твоя бедная мать перевернулась бы в могиле, увидев это!

Камма всегда говорила ей гадости. Но теперь Винни с удивлением заметила, что слова тети слетают с нее, как с гуся вода. Презрение Каммы не могло омрачить ее радость.

Она была нужна кому-то!

Рикард вернулся в дом сестер Йохансен. Его коллеги тщательно осмотрели все комнаты в поисках следов Агнес. Им пришлось соблюдать осторожность, прикасаться к вещам только в перчатках, поскольку у Агнес был самый тесный контакт с больным оспой.

Создавалось впечатление, что у сестер не было никаких родственников и друзей.

Спросить об Агнес было не у кого.

Наиболее вероятным было то, что Агнес взяла собаку и уехала куда-то. Однако у ветеринара было выяснено, что она не обращалась к нему за справкой о том, что собака здорова. Значит, в Швецию она не могла уехать. А оставшись в Норвегии, она должна была слышать сообщения по радио.