Кир Булычев - Золушка на рынке (Золушка)

Обыкновенное, милое, приятное, неправильное лицо президента.

Даша знала, что это именно так. Она не в первый раз уходила в виртуальное прошлое.

Но на этот раз все было настолько тяжело, что Золушка еле смогла вернуться во дворец.

Даша поднялась. Все в ней ломило, страдало, ныло.

– Но я и шага ступить не могу.

– Это лишь означает, – цинично сказала тетя Тампедуа, – что все болезни от нервов и только сифилис от удовольствия.

В отсек заглянул Паскуале.

Он знал о «заплывах» президента лишь в общих чертах. Обо всем знали лишь Даша и тетя Тампедуа.

– Заждались, – сообщил он. – Тебя не было больше двух часов.

– Неужели я там пробыла только два часа?

– Около двух часов, – сказала тетя Тампедуа.

– Ты не представляешь, сколько всего произошло!

– Поэтому и существует эта программа, – сказала тетя Тампедуа. – И будет существовать далее.

– Но там я уже, наверное, умерла.

– Думаю, что сегодняшний визит – исключение. Но закономерное.

– Хоть бы кто-нибудь из вас побывал там со мной! Вы бы так не рассуждали.

– Визиты туда – слишком дорогое удовольствие, – сказал Паскуале. – Некоторые даже ворчат, что президент живет не по средствам.

– Пускай они займут мое место, – обиделась Даша.

Никто ей не ответил.

Но и без этого президент знала, что ответит ей профессор Тампедуа. Или те, кто создавал эту программу:

«Ты не можешь позволить себе, голубушка, всегда существовать только в мирной, благополучной реальности. От такой жизни даже кошки тупеют.

Ради тебя и тебе подобных был воссоздан канал в прошлое.

Конечно, это лишь альтернативное прошлое. Такого прошлого не было и быть не могло. Не было и города Веревкина, и рынка в нем.

Раз в месяц на несколько часов тебе положено добровольно проваливаться в страшный кошмар, который нормальному уму придумать невозможно. Там, в черной сказке, ты сталкиваешься с людскими страданиями, получая свою законную долю. Ты должна впитать в себя эту боль, чтобы возвратиться очистившейся от мелочей жизни и достойной высокой участи. Иди к своим подданным, смейся и трудись с ними. Им не грозит город Веревкин. И никогда не забывай, что в глубинах твоего сознания, а значит, и в альтернативной действительности люди бьют, мучают, убивают своих близких».

Даша вздохнула и подошла к зеркалу.

Косметикой она не пользовалась, потому что у нее была репутация женщины, которая никогда не пользуется косметикой и красота которой в подпорках не нуждается…

Глядеть на профессоршу Тампедуа не хотелось. Словно та знала какой-то гадкий секрет, чего простить невозможно.

Королям и президентам лишь кажется, что они все могут. На самом деле они – игрушки в лапах специалистов и советников.

Даша миновала зал и оказалась у бассейна.

В воде плескались друзья и однокашники, которые при виде ее оживились и стали звать к себе.

– Окунись хоть на минутку, Дашка, ты не представляешь, какая чудесная вода!

– Дашка, не зазнавайся и не изображай из себя шишку на ровном месте!

– Где Вадик? – спросила она Нектария.

– Улетел, сказал, что не может ждать.

– Не хочет ждать, – жестко поправила друга Даша.

Как ей его сейчас не хватало!

Беда государственного деятеля – в одиночестве. Никому нельзя доверять, ни на кого нельзя опереться.

Ватерполист подавал знаки от входа в служебные помещения дворца.

– Подождите пять минут, ребята, – сказала она. – Я вернусь.

Она прошла к кабинету.

– На связи Большое Кольцо, – сказал ватерполист. – Неведомая угроза поднимается из глубин космоса. Все разумные существа Галактики должны объединиться.

Мвен Мас, синий гигант с Серебряной планеты, смотрел на Дашу с гигантского экрана. Затем он отложил кисти и палитру, кинул прощальный взгляд на полотно, над которым трудился уже три года, поцеловал подбежавших к нему внучат и снял со стены супербластер.

Он принялся стряхивать с него пыль.

– Мы сами виноваты, – сказал Глава Совета, – мы забыли, как надо защищать наши идеалы. Я даже не знаю, кого назначить командующим космическим флотом. Мы должны избрать одного из нас, способного сражаться и, если надо, убивать и умереть за свободу Галактики.

На стенах кабинета загорелись экраны. На каждом – лицо президента. Лица были разных цветов и форм, но всех Даша знала, бывала у них с государственными визитами, принимала у себя…

Президенты молчали.

Тогда Даша произнесла, чувствуя, как по спине пробежала струйка нервного пота: