Саймон Грин - Охотник за смертью. Война

– Нет, – сказал Джиль. – Еще нет. Не кончено, пока я не скажу, что наступил конец. Отойди от Престола, Оуэн. Это не твоя минута, а моя.

Все головы повернулись к нему. Старый воин в меховых одеждах варвара, легендарный герой прошлых столетий, стоял чуть поодаль от остальных с мечом в руке. Он улыбался, и что-то было в этой улыбке, отчего шел по коже мороз. Подняв меч, Джиль коснулся лезвием связанных в пучок волос, как носили наемники. Меч легко прорезал густые волосы, и Джиль, задумчиво подержав их в руках, отбросил в сторону.

– Вот и все, – сказал он. – Я более не наемник. Больше не сражаюсь за чужое дело. Я снова сам себе хозяин, я – Дезсталкер, и я возьму теперь корону, как мне и подобает. Я стану императором и наведу порядок. Ибо я единственный понимаю, что нужно делать, чтобы восстановить Империю. Чтобы сделать ее сильной, пока не восстали хэйдены, или пришельцы, или Шаб, желая уничтожить Человечество. Люди пойдут за мной. У них всегда была слабость к героям и легендам. Я восстановлю старую Империю, какой она была тысячу лет назад, пока не завелась гниль. Никаких клонов, эсперов и прочих генетических мерзостей. Империя должна быть Империей людей.

Он по-отцовски улыбнулся Оуэну:

– Это всегда должен был быть я, Оуэн. Девятьсот сорок три года назад, уходя в стазис, я знал, что мне придется планировать на долгий срок. Выйти из времени и подождать, пока шансы снова не повернутся к моей выгоде. И все это время компьютеры моего Оплота следили за событиями и поддерживали связь с моим кланом. Они планировали и рассчитывали, формируя события, подготавливая мое возвращение. Последним со мной в контакте был твой отец, Оуэн. Очень искусный агент. Он и привел в движение окончательные планы – финансировал мятежников на Мисте, создал информационный центр Абракс и планировал последнее путешествие на Шандракор, чтобы меня пробудить, когда сделал ложный шаг и привлек внимание к себе в неподходящий момент; и тогда императрица послала Малютку Смерть, чтобы положить конец его интригам.

И это был серьезный удар. Твой отец намечался в вожди будущего Восстания, воин-политик с легендарным именем Дезсталкер. Люди пошли бы за ним, а он бы подготовил их к моему возвращению. Но он погиб, и у меня не было выбора, кроме как заменить его тобой – хилым историком, который никогда не хотел быть воином, как того требовала его кровь.

Чтобы из стали создать клинок меча, ее бьют молотами и испытывают почти до пределов разрушения. Так я отковывал тебя. Очень нетрудно было через моих агентов убедить Лайонстон объявить тебя вне закона. Ты стал тогда на путь, который неизбежно вел ко мне. Лабиринт все... несколько запутал. Планировалось, что только я пройду через него и обрету Силы, которые он обещал, но под давлением событий у меня не было выбора, как предоставить право пройти его тебе и твоим спутникам. Тебе никогда не было предназначено стать сверхчеловеком, как мне. Но ты оказался не так уж плох, Оуэн. Я сделал тебя воином, несмотря на твое сопротивление. Фамилия свое взяла. Но теперь время тебе отступить в сторону.

Это никогда не должен был быть ты, мальчик. Это моя минута и моя судьба. Я буду императором, как это было определено изначально и как тому следует быть.

Оуэн долго смотрел на Джиля, потом мотнул головой.

– Черта с два. Не для того прошел я такой путь и пролил столько крови, чтобы заменить одного тирана другим, будь он даже из моей Семьи. Убери меч, Джиль. Ты слишком долго откладывал. Твое время прошло, сейчас все делается по-другому. Восстание родилось из Подполья клонов и эсперов, а не из твоих интриг. Хватит с нас Семей и императоров. Время... чему-то новому.

Джиль медленно пошел на Оуэна, и тот предостерегающе поднял меч. Джиль остановился.

– Не делай этого, мальчик. Не заставляй меня тебя убить.

– А ты меня не убьешь, – сказал Оуэн. – Я из твоей Семьи. Последний из твоих потомков. Последний Дезсталкер.

– Я всегда могу начать новую линию, – спокойно сказал Джиль. – Я никогда не обещал тебе ни богатства, ни славы, ни легкой смерти, Оуэн, а только шанс стать легендой. Чем бы ни была для тебя живая легенда. Я... я люблю тебя, Оуэн, по-своему. Последнего моего потомка. Мое дитя в любом смысле, который только имеет значение. Не становись у меня на пути, мой мальчик. Я делал... страшные вещи, ужасные вещи. Я создал Генератор Пустоты и погасил тысячу солнц. Это мой шанс на искупление, на исправление порядка вещей. Сделать все так, как должно быть. Не пытайся его у меня отнять. Ты прошел долгий путь, славно бился, делал то, что было правильно, и не уронил чести Семьи. Я люблю тебя, Оуэн.