Тимур Рымжанов - Пророчество льда

– Я не совсем понимаю, при чем здесь этот фрукт?

Сильвестр вычистил трубку в прозрачную пепельницу и снова стал набивать ее табаком, на этот раз мне показалось, что табак отличался от прежнего ароматом. Недовольно посмотрел на сонного официанта и быстро перевел взгляд на меня. Прикуривать он не стал.

– Представьте, что вы именно такой человек, вы никогда не видели апельсина, а тут появляюсь я и спрашиваю, что вы думаете об апельсинах. А вы и отвечаете: это миф и сказки, и говорят об этом шарлатаны и проходимцы. Но тем не менее апельсин существует.

– Все равно не понимаю.

– Вы видите его чуть ли не каждый день. Вы сталкиваетесь с ним нос к носу, но вы понятия не имеете, что это и есть тот самый мифический апельсин.

– Магия-то тут при чем?

– А это и есть апельсин, которого вы никогда не видели. Вернее, вам никто не сказал, что это именно он. Вы думали, что это случайность, совпадение, необъяснимое явление, чудо, но только не магия. Магия – это и искусство видеть. Все, что окружает нас, видимо, но не всегда понятно. И коль не понятно, наш мозг просто вычеркивает это из видимых объектов. Но не для всех это утверждение верно. Я не говорю сейчас о материальных предметах, я говорю о событиях и их взаимосвязях. Главное – правильно задать вопрос и суметь услышать ответ.

Я задумался. Он намекал на то, что я задаю не те вопросы, это так, но я не знаю, что я хочу узнать. Лена в разговор не вмешивалась. Она немного успокоилась, слушала внимательно и все время косилась на бутылку пепси-колы, торчащую у меня из сумки.

– Хочешь пить? – спросил я, внимательно изучая ее всклокоченную шевелюру и немного отвлекаясь.

– Только капельку. Ты бутылку поставь на стол, а когда я ее возьму, она станет такой же, как я.

Сильвестр заулыбался и откинулся на спинку стула.

Я вынул бутылку и поставил, как и просила Лена, на стол и стал ждать. Ничего не произошло. Она просто подхватила пластиковый сосуд ловким движением и, не откручивая крышки, присосалась к широкому горлышку. Самое поразительное то, что бутылки стало как бы две, и одна из них так и продолжала стоять на столе. Я не мог понять, как это произошло, и хоть какое-нибудь логическое объяснение не находилось. Но Сильвестр наблюдал за происходящим с немалым интересом.

– Вы ее не видите?

– Разумеется, нет. Я не обладаю даром астрального видения. Я слышу, но не вижу.

– И что произошло только что с вашей точки зрения?

– Ничего. Бутылка по-прежнему там, где вы ее и оставили.

– Так кто же я, если вижу сразу две бутылки?

– У вас нет названия. В моем словаре. Вы, как бы это сказать, сверхчувствительны, с одной стороны, и совершенно невосприимчивы – с другой. Не хочу напрягать вас терминами. Но с вами произошло что-то значительное!

– Меня ударила молния.

– Это случается. Но молния только ускорила процесс. Рано или поздно вы бы все равно стали таким. Быть может, чуточку позже и не так стремительно, но подобное непременно должно было произойти. Это главный иероглиф вашей судьбы. Вы плотны, но не настолько, чтобы я смог причинить вам ощутимый вред. Вы разрежены, действительно словно призрак, но не настолько, чтобы окружающие не могли вас видеть. Все оболочки вашего тела проницаемы, но имеют видимую структуру и могут уплотняться. У вашей юной знакомой тело астральное, совершенно лишенное признаков и элементов физического. Вы нечто особенное. Ваше тело имеет астральную природу, но осталось физическим. Извините, если я использую, может, совсем непонятные термины, но я сам с трудом понимаю, как такое могло произойти. И, не скрою, волнуюсь не меньше вашего.

– Вы говорили, что заранее, то есть даже до моего рождения, знали о моей встрече с этой девочкой, не так ли?

– Знал, но не придавал этому особого значения. А вчера вечером у меня было видение настолько четкое, что найти вас не составило никакого труда.

– Что вы видели?

– Весь наш недавний разговор на станции, только как стоп-кадры, как слайды. Я смог рассмотреть время на часах, число и дату. Ваше имя, как наваждение билось, у меня в голове. И я знаю еще, что вам предстоит множество трудностей в связи с этим новым качеством. Я даже не рискну говорить о них, так как сам не вижу отчетливо.

– По-вашему, то, что со мной произошло, это не случайность, не просто последствия удара молнии?

– Все миры – это порождение чьей-то мысли. А случайностей, друг мой, не бывает вовсе.

Официант принес-таки наш заказ и, пряча глаза от недовольного взгляда Сильвестра, быстро удалился. Есть не хотелось, но я решил составить компанию своему странному собеседнику, который так аппетитно разделывался с салатом, что быть зрителем в этом шоу становилось не интересно. Лена от еды отказалась, сказала только, что ей достаточно запахов.