Татьяна Смирнова - Зона сумерек

Просто она этого сама не знает. Хочу потому, что хочу.

— И, кстати, может быть в этом она права.

Таким образом разговор соскакивает с опасных рельсов на милый и безответственный интеллигентский треп. Чашки пустеют. Я собираю их на поднос и уношу в кухню. Сама. Слуги исчезают, как только разговор касается иррационального, и я их понимаю. Кому интересно слушать правду о себе? Правду о себе всякий и сам отлично знает. Я снова завариваю кофе. Кухня современная, с водопроводом и газом, так что особой возни не предвидится. Но, оказавшись перед дверью я замедляю шаг. Нет, без мысли подслушать. Просто руки заняты и я соображаю, какой ногой постучать, чтобы не уронить достоинство хозяйки дома.

— А ты вслушайся, — доносится до меня голос Вивиан, приглушенный драпировками, — ей снятся волчьи сны. С луной, ночным мраком, страхом одиночества, отрицанием высших сил и прочим "джентльменским набором".

— Думаешь, она "уходит"? — спрашивает Даяна.

— Розали?! Кто угодно, только не она. С ее-то влюбленностью в жизнь…

Из нас троих — самый невероятный кандидат. Зачем ей уходить, объясни? Я бы скорее поставила на себя, ну, в крайнем случае — на тебя. Но Розали!

— Не ты, не я, — чуть подумав, изрекает Даяна, — именно Розали. И как раз потому, что влюблена в жизнь.

Я понимаю, что ты хочешь сказать, — раздается голос Вивиан после долгой паузы, и в это время я просто не живу. Стою в напряжении, как слишком туго натянутая струна и, кажется, сейчас зазвеню или сорвусь.

— Мы с тобой выбираем пути разумом и пребываем в равновесии. А Розали — натура слишком страстная. Разум — ее враг номер один. Она борется с ним и успешно. Ее влечет тайна. «Нечто». И ей дела нет, за чем ее позвали, и чем это может закончиться. Несчастная жертва своей азартной, нерассуждающей сущности, и в этом ее беда…

— И, возможно, единственное спасение, — заканчивает Вивиан.

Довольно! Я толкаю дверь ногой, уже не заботясь о достоинстве. Я ухожу!

Надо же! Куда, позвольте спросить?!

Гнев стихает быстро. Конечно, ухожу. И знаю это. И ничего не могу поделать. Возможно, это вина крепнущего влияния Меридиана, но скорее — просто общий закон Города Дождя. Здесь возможно все (сколько можно повторять), что ты только захочешь, но НИКОГДА не произойдет то, чего ты НЕ ЖЕЛАЕШЬ. Одиннадцать часов. Поздний вечер. Серый. Подруги давно разошлись. Я не спрашиваю, уносят ли их слуги в богато украшенных портешезах или увозит в густеющую тьму самое обычное такси. А может они живут далеко и уходят пешком?

В Городе Дождя часто идет дождь. Даже когда он совсем не нужен. А уж когда нужен, он идет обязательно.

3.

Послушай, милый, не нужно слов.

Мы оба знаем их слишком много.

Есть слово «холодно», "одиноко".

Слово «огонь» и слово «любовь».

Их, верно, придумали умные люди.

Но, милый, не будем тревожить тени.

Не нужно! Слово — росток сомнений.

Не надо правды — и лжи не будет.

Его зовут Рей. По-крайней мере, сейчас. Ему так удобнее, а я не возражаю. Не все ли равно, как их зовут? Хотя, конечно, разница есть, но не существенная, и в данном, конкретном случае вполне можно на нее плюнуть. По поводу Рея у меня тоже нет никаких сомнений. Он — тари. И тари не «вызванный», а «созданный». В этом я абсолютно уверена. Еще бы! Я сама его создала. Много лет назад. Мне, конечно, нельзя было этого делать. Крайне самоуверенная попытка. И в том, что она закончилась более-менее благополучно, Арбитр усмотрел особое покровительство богов. «Тари» создают люди образованные, в годах, наполняя их знанием и богатым жизненным опытом. Либо (таких случаев мало, но бывают), тари дают жизнь совсем молодые люди, наполняя их своим вспыхнувшим гением. А зачастую и своей, в мгновение сгоревшей жизнью. Это смертельно опасный опыт. Если условия не выполнены — получается урод, калека, зомби или просто мертвец. Последний случай самый легкий (как раз в смысле последствий), хотя, конечно, если останешься жив, долго потом чувствуешь себя убийцей. Да и от тела избавиться трудно.

С Реем вышло несколько иначе. Или я тогда (еще совсем глупая девчонка), была все-таки несколько сложнее, чем обычно бывает «мадемуазель» нежного возраста", или, действительно, вмешались всемогущие боги.

Тари получил банальное тело, выдержанное в лучших традициях американских «крутых» боевиков: высокое, стройное, с развернутыми плечами и буграми мускулатуры. Вот только с цветом волос вышел прокол. Супермен получился немного рыжим. Не таким, конечно, как лисий мех, но и легкой рыжины оказалось достаточно, чтобы запечатлеть на бесстрастно-красивом мужском лице вечную усмешку.