И вся эта жуткая резня затеяна, похоже, лишь для того, чтобы узурпатор мог продемонстрировать свою силу. Несомненно, Зиниксо сейчас торжествует в Хабе – еще бы, ведь он хозяин мира, самозваный властитель. И возможно, в это самое время сотни вольных волшебников, убоявшись угроз Всемогущего, собрались в столице, чтобы присягнуть ему в преданности и вступить в Сговор.
Правда, Чародей Олибино поведал всему миру о новом Своде Правил, и это огромный шаг вперед, но Смотритель Востока умер, не завершив дела. Так с какой стати вольным волшебникам вступать в мифическое движение сопротивления, которое не в состоянии спасти даже собственного вдохновителя? Смерть Олибино лишний раз подтвердила, что оппозиция слаба и недостаточно организованна.
Драконий смрад все еще заражает атмосферу. Эти чудовища вдоволь напировались в Бандоре! Теперь Сговор, похоже, загоняет их в логова. Что ж, тем лучше, но Рэп знал: ему нельзя успокаиваться до тех пор, пока драконы не окажутся взаперти, но понятия не имел, что делать дальше.
Его мрачные мысли рассеяло звяканье человеческих костей – грозный Тик Ток, улыбаясь, шагал по палубе. Его лицо и гибкое тело сплошь покрывали разноцветные татуировки, зубы были остро отточены. Возможно, кость в носу и не мешает улыбаться, но вид Тик Тока говорил об обратном. Копну его буйных черных волос украшали новые ракушки, одеяние же состояло лишь из набедренной повязки, сделанной из тех самых позвякивающих костей.
– Горюешь, друг мой? – спросил он Рэпа.
– Да, мне есть о чем сокрушаться.
Сверкнув глазами, людоед стиснул плечо Рэпа, словно желая убедиться, не слишком ли сильно тот похудел.
– Не изводись так, иначе от тебя кожа да кости останутся. Ты попросту зачахнешь.
Поведение Тик Тока красноречиво свидетельствовало о том, что у него уже готово средство от тоски.
– Тогда ободри меня, – сказал Рэп.
– У нас на борту двадцать девять волшебников и восемь магов. Стоит лишь захотеть – и эта старая лохань моментально окажется в Хабе.
– Но тогда нам придется сдаться Сговору.
Тик Ток оперся локтями о леер и спросил:
– У тебя есть какой-то другой план?
– Э-э-э… осталось обдумать кое-какие детали.
Антропофаг недовольно выпятил губы:
– Мы не можем ждать вечно. К чему попусту тратить время?
Тик Ток злился, потому что Рэп удерживал его от сражений. Несмотря на присущее ему легкомыслие, людоед отличался крайней жестокостью. Помимо него, на корабле было еще двадцать четыре антропофага, причем с виду куда свирепее Тик Тока, но все они безоговорочно признавали его верховенство. Разумеется, Тик Ток – могущественный волшебник, однако это ничуть не помешало ему пристраститься к каннибализму.
В этот момент ладонь размером с маленькую подушку опустилась на плечо Рэпа. Едва не потеряв равновесие от неожиданности, он оглянулся, досадуя, что не заметил, как подошел Тругг.
Огромный бородатый тролль приветливо улыбнулся, обнажив зубы, из которых получилась бы прекрасная клавиатура для фортепьяно. Тругг, пожалуй, даже больше Тик Тока смахивал на чудовище из кошмарного сна, но за его жутковатой внешностью скрывалось сердце нежное, как ромашка. Тругг был самым могущественным волшебником из присутствовавших на корабле. Даже его мать Грунф не могла тягаться с ним в колдовстве, хоть и была Смотрительницей Запада. Просторный балахон надежно защищал Тругга от солнца, но его руки и лицо сильно обгорели.
– Он прав, Рэп, – пробурчал тролль. – Что толку горевать? Прошлого не воротишь. Главное – победить в будущем.
Казалось, на корабле вот-вот вспыхнет бунт. Никто открыто не обвинял Рэпа в том, что он не позволил им вмешаться, и Олибино погиб, не получив поддержки, но его отказ от активных действий, похоже, истолковывали как нерешительность. Рэп злился, однако понимал, что лучше перевести все это в шутку, иначе члены его экипажа сожрут друг друга от отчаяния. Он видел: команда настороже. Почти голые людоеды по двое и трое лежали на палубе. Тролли держались особняком – сидели в трюме и кубрике, но и они были начеку. Грунф обосновалась в чулане, лучше всего защищавшем от солнца, перетащив туда свои пожитки. Сейчас чародейка расчесывала длинные седые волосы. Нагота подчеркивала непривлекательность ее дряхлого, морщинистого тела. Старуха тоже ожидала реакции Рэпа.
Старый доктор Сагорн, единственный простой смертный на корабле, стоял у руля, всем своим видом показывая, как легко быть моряком, если в голове у тебя имеются мозги. Лохмотья Сагорна портили картину, но несмотря на это, доктор дерзко улыбался.
Читать дальше