Стив Кокейн - Странники и Островитяне

— Приветствую, молодой Браун, — позвал его учитель. — Подойди и познакомься с моим другом. Это Леонардо Пегас.

— Привет, — сказал юноша. — Меня зовут Майкл Браун.

— Мне нравится ваша куртка, — сказал волшебник. — Когда-то я знал кое-кого, кто носил похожую.

После визита нашего странного владельца прошло три месяца, но до сего дня я не мог заставить себя сделать хоть одну запись. Время от времени я задумываюсь над последними, таинственными словами, которые произнес владелец, но до сих пор не имею представления, что он имел в виду, когда сказал, что вернется, когда дом будет готов. Однако сейчас я рад отметить, что работы по дому ведутся наконец-то без проволочек. Благодаря вдохновению Ли, преданной службе Сэма и Гарольда, мы приобрели репутацию своего рода прибежища для художников, музыкантов и прочих творческих личностей. В любое время под нашей крышей находится кто-то из них, отдыхает или работает, задерживаясь у нас надолго или не очень. У Гарольда обнаружилась коммерческая жилка, и он начал планировать долгосрочную программу мероприятий, чтобы с выгодой для дела развлекать наших постоянных посетителей. Теперь он носит титул художественного руководителя и продолжает организовывать как экскурсии, так и представления. Что касается Сэма, то его стали называть управляющим поместьем. Он заботится о ежедневном поддержании порядка в доме и о ведении хозяйства в целом.

По поводу своего положения мне приходится признать, что в последнее время у меня не осталось никаких определенных занятий, хотя я весьма неохотно обнаружил бы это на людях. Поэтому в душе испытал облегчение, когда Ли обратила внимание на то, что я выгляжу безразличным, и предложила отправить меня в короткий отпуск.

Я поднял глаза от банки с джемом (мы как раз завтракали). Поразмыслив, я пришел к выводу, что это неплохая идея. Кроме того, отпуск мог бы принести мне желанные перемены, дать возможность все взвесить и даже попытаться распутать тайну намерений владельца. Я спросил, хочет ли она предложить что-нибудь конкретное. Этот вопрос был простой формальностью, поскольку к тому времени я уже знал, что у Ли всегда есть что-то на уме.

Предложение Ли состояло в том, чтобы тщательно исследовать запущенный сад позади дома. Всю зиму у нас до него не доходили руки, и теперь он требовал внимания. Сначала я воспринял эту идею без энтузиазма, потому что считал, что садом более пристало заниматься управляющему поместьем, но Ли стояла на своем. В конце концов я уступил, ибо, по правде говоря, уже научился доверять ее инстинктам в подобных делах. В конце концов, Ли живет здесь дольше всех нас.

Никто из нас не знал, насколько далеко простирается сад…

Итак, мы шагаем с рюкзаками на плечах, и наши друзья подбадривают нас перед дорогой. Сначала тропинка ведет нас через лужайки и знакомые буйные заросли кустов, но потом местность становится еще более дикой, мы углубляемся в дремучий лес, пересекаем негостеприимную вересковую пустошь и в конце концов подходим к границе труднопроходимой гористой местности. И там, ловко перепрыгивая с камня на камень, я веду вас каждый день по головокружительному горному хребту, по обрывистым скалам устремляющегося вниз ущелья и крутым склонам.

И каждую ночь у огня я нежно пою вам, и в ваших снах показываюсь вам, иногда в своем светлом обличье, иногда в темном, а иногда эти образы сплетаются друг с другом. Две моих ипостаси перемешиваются в таинственном согласии, два моих голоса теряются в темноте, куда не достает свет костра.

И вот, мало-помалу, мы движемся к равнине, лежащей за последней горой, и наконец выходим к побережью океана, который шумит далеко впереди.

Много недель мы путешествовали по суровой и негостеприимной местности. Время от времени наш путь пересекался с тропами странствующего народа — с дорожными рабочими, точильщиками ножей и с маленьким бродячим цирком, — пока наконец мы не очутились в пустынном тихом месте, которое лежало под защитой горных вершин и с которого открывался великолепный вид на океан. Рассматривая горизонт сквозь полевой бинокль, я вижу множество Островов, разбросанных тут и там. Я могу даже различить лица их жителей.

На одном Острове я вижу священное место, где группа людей проводит торжественные ритуалы: они поют и принимают необычные позы. На другом Острове я различаю пожилую даму, сидящую у самой кромки воды, она дремлет в кресле. В ее фигуре мне чудится что-то знакомое. Может ли это быть та самая пожилая дама, которая раньше спала в нашей комнате с минералами? На другом Острове танцует изящная девушка, а другие, более неуклюжие танцоры стоят, образуя вокруг нее неровный круг.