Уильям Моррис - Сказание о Доме Вольфингов [сборник]

Тут в зале загремел смех, и воины оставили тех двоих в покое и разошлись по местам. А вождь объявил:

– Иди сюда, говорю, о Халльблит, и веди с собой добытого в бою раба, коли хочешь. Да не медли, разве что не голоден ты и не мучим жаждой, а я склонен думать, что верно обратное; ибо говорят люди, что вороны – твари ненасытные. Так иди сюда и повеселись с нами!

Засим Халльблит вложил меч в ножны, и Крошка Лис поступил так же, и оба поднялись на возвышение. И Халльблит уселся по правую руку вождя, а Крошка Лис – рядом, и вождь по прозванию Орлан сказал:

– О Халльблит, ужели удобно тебе за столом в доспехах, или, может статься, ты привык трапезовать в кольчуге и при мече?

Халльблит рассмеялся и ответствовал:

– Нет, похоже, что сегодня военное снаряжение мне более ни к чему.

И встал юноша, и снял доспехи, и вручил их, вместе с мечом и всем прочим, в руки женщины, а та унесла их неведомо куда. Орлан же оглядел гостя и молвил:

– Так-то оно лучше! Вот теперь я вижу, что ты – пригожий юноша, и не приходится дивиться, что девам ты желанен.

При этих словах вошли в зал прислужницы со снедью, и пир выдался на славу, и Халльблит изрядно воспрял духом.

Когда же отзвучали тосты, как давеча, и люди осушили чашу-другую, с одной из скамей, расставленных вдоль стен, поднялся дюжий воин, черноволосый, чернобородый и краснолицый, и хрипло пробасил:

– О ты, Орлан, а также и прочие вожди, мы тут поговорили за нашим столом касательно этого незваного гостя, что всех нас обвёл вокруг пальца, и не вовсе согласны с тем, как ты с ним обходишься. Это правда, что теперь, когда набил он брюхо нашей снедью, должно ему уйти отсюда живым и невредимым, разве что по доброй воле вызовет он на бой кого-то из нас. Однако же кое-кто из нас думает, что не такой уж он нам и друг, чтобы отсылать его на корабле домой, к нашим злейшим недругам; мы говорим, что закон не воспрещает оставить этого человека на острове и объявить его вне закона спустя полмесяца считая от сегодняшнего дня. Что скажешь на это?

Отозвался Орлан:

– Ты подожди моего ответа, а тем временем выслушай другого! Здесь ли Дикий Гусь из народа Викингов? Пусть скажет своё слово касательно этого дела.

Тут от стола рядом с возвышением встал седовласый муж в чёрных одеждах, богато отделанных золотом. Невзирая на года, лицо его, почти не изборождённое морщинами, сохранило былую красоту; прямой нос был у него и чётко очерченные губы, а глаза серые да яркие. И молвил он так:

– О люди, я нахожу, что хорошо поступил Орлан, приветив этого гостя. Ибо во-первых, коли чужак обманул нас, так только благодаря содействию и лукавству нашего сородича; потому ежели кому и расплатиться за обман жизнью, так пусть это будет Крошка Лис. Во-вторых, мы отлично знаем, что тяжкая нужда вынудила гостя к этому обману; и скажу я, что не малодушный это поступок – войти в наш пиршественный зал и устроить подобное лицедейство; и что весьма ловко и искусно сыграл он роль, выказав воинскую мудрость. В-третьих, мужество его подтверждено и доказано, ибо, победив нас лукавством, он открыл правду касательно обманного лицедейства и поставил себя в положение нашего врага и пленника, когда мог бы сидеть рядом с нами в качестве гостя, свободно и в чести. И так поступил он не из презрения к Крошке Лису, к его обманам и хитрым уловкам (ибо гость сказал нам, что любит его), но для того, чтобы показать себя достойным мужем в испытании стойкости. Кроме того, не след нам забывать, что он – бунтовщик противу Бессмертного Короля, нашего господина и повелителя; потому, приветив его, мы явим собственное великодушие тем, что не устрашимся гнева владыки. Потому возражу я Факелу Битвы касательно того, что следует объявить пришлеца вне закона; ибо поступив так, мы выкажем себя малодушными в сравнении с ним и ничтожествами подле него; а голова его на щипце крыши станет для нас позорным столбом и древом упрека. Так что велю тебе, Орлан, воздать этому человеку почести; и хорошо ты поступишь, коли оделишь его богатыми дарами, из тех, что воины принять вправе; так, чтобы показал он их дома, в стане Ворона, положив начало миру между нами и его благородным кланом. Так говорю я сейчас, а позже мудрее не сделаюсь.

С этими словами старик сел, и в зале поднялся гул и гомон, но большинство порешило, что верно сказал Дикий Гусь и хорошо жить в мире с воинами столь мужественными, как этот новообретённый гость.

Орлан же объявил:

– Одно добавлю я, а именно: тот, кто ищет моей вражды, пусть причинит зло Халльблиту из клана Ворона и станет ему препятствовать.