Софи Келли: Сквозь закрытую дверь

Во рту пересохло. Я отхлебнула кофе, уже совсем остывшего.

— Он даже не узнал тебя?

Она засмеялась, но в смехе не слышалось ни веселья, ни радости.

— Как и Ребекку. Он ударился головой в библиотеке, когда схватил Ребекку, и она вырвалась. Думаю, потерял равновесие и упал на разобранные леса. — Вайолет изящно пожала плечами. — Я точно не знаю, как это случилось. Выглядел он нормально.

Ребекка побледнела.

— Я не хотела причинять ему вред.

— Ты ничего не сделала, — сказала я. — Он тебя схватил, ты его оттолкнула. Ты защищалась. Он вдвое крупнее тебя.

— Кэтлин права, — вставила Рома. — Случившееся — не твоя вина.

Я обернулась к Вайолет.

— Ты промыла его рану.

Она чуть заметно кивнула. — За кулисами есть аптечка. Я могла ему немного помочь.

— И дала ему аспирин.

Она с минуту разглядывала ногти.

— Он пожаловался на головную боль. Возможно, что-то принял.

— Ты дала ему аспирин? — удивилась Рома. — У него же была травма головы. Возможно кровотечение в мозг.

— Ви, что ты сделала? — спросила Ребекка.

Вайолет улыбнулась ей через стол. По-настоящему улыбнулась.

— Только то, что я давно должна была сделать.

— Я не понимаю, — сказала Ребекка.

— В первый же день, как только вошла в аудиторию, я поняла, кто... что такое Истон. И должна была защитить тебя от него. А вместо этого разрушила твою жизнь.

Ребекка встала и обошла вокруг стола, к креслу Вайолет.

— Ты ничего не разрушала. Почему ты так думаешь?

— Ты пошла к Истону из-за Эми, — Вайолет взяла руки Ребекки в свои. — Ты любишь ее как родную внучку. Если бы не он и не я, она и была бы твоей внучкой.

Из глаз Ребекки полились слёзы.

— Нет, нет, Вайолет. Я потеряла Эверетта потому, что боялась сказать ему правду. Потому что не была уверена, что он любит меня так сильно, как говорит.

Ребекка и Эверетт?

Она сжала руку Вайолет, потом отпустила её и обернулась ко мне.

— Кэтлин, я так сожалею, что втянула тебя в это и ничего не объяснила. Надеюсь, ты сможешь простить меня.

— Могу и прощаю, — сказала я.

Она помолчала, подбирая слова.

— Знаешь, я видела те фотографии. Кто-то прислал их мне на почту. Не так уж они и ужасны. Надо было рассказать всё Эверетту. Я боялась, что недостаточно хороша для него. Моя мать работала уборщицей, я думала, это имеет значение.

— Совсем нет.

Мы все обернулись. На ступеньках беседки стоял Эверетт. Глаза были обращены к Ребекке. Я забыла, что Мэгги перенесла нашу встречу на сегодняшнее утро.

— Так из-за этого человека ты со мной рассталась? Из-за фото, где ты с голыми плечами?

— Это случилось так давно, — Ребекка смахнула с глаз слёзы.

— И ты рискнула всем, чтобы защитить Эми.

— Это правда, — сказала она. — Я люблю Эми и сделала бы ради неё что угодно. — Она сглотнула и натянула рукав на забинтованную руку. — Кое-что я не рассказала никому. — На прошлой неделе я действительно ездила к врачу. Специалисту.

Вайолет побледнела и сжала губы, а Рома подалась вперед.

— Мне нужно было второе мнение. У меня на ноге опухоль, и я боялась... Я думала, что у меня может не быть другого шанса остановить Истона и защитить Эми.

— Я этого не допущу, — сказал Эверетт.

Он так смотрел на Ребекку, что у меня в горле встал ком.

— Скажи, что ты ничего с ним не сделала, — Ребекка снова обратилась к Вайолет.

— Я не делала ничего плохого, — ответила та. — Все случилось так, как должно было.

— У тебя есть телефон? — спросила я Рому.

Она кивнула.

— Можешь позвонить Маркусу и попросить приехать сюда?

Она заколебалась.

— Пожалуйста, позвони ему, Рома, — сказала Ребекка. — Хватит секретов. — Она не сводила глаз с Эверетта, совсем как в старой мелодраме.

Рома поднялась, вытащила мобильник и подошла к перилам. Вайолет позади меня встала с кресла и направилась к дальней стороне беседки, и я за ней. Эверетт и Ребекка подошли друг к другу.

— Ты отправила фотографии Ребекке и Фиби Майклз, — сказала я Вайолет. — Ребекка была твоей лучшей подругой, сестрой, которой ты никогда не имела. А Фиби была очень домашней, я думаю, ты её жалела. Ребекка говорила мне, что Вайолет глубоко преданна тем, кого любит. Думаю, Ребекка не сознавала, как далеко простирается эта преданность.

Я представляла Вайолет одиноким заброшенным ребёнком без родителей, молодой женщиной, овдовевшей вскоре после замужества. Во многих отношениях Ребекка была единственно неизменной в её жизни, единственной семьёй. Я сделала бы что угодно ради Сары и Итана. Так почему бы Вайолет не испытывать те же чувства к Ребекке?