- Интересно, кто же мне врал, полковник или лейтенант? - буркнул я, разглядывая белую, как сахар, «занозу». Ответ мне был, в общем-то, известен. Главная проблема - разобраться, правильный ли это ответ.
Сходив в гараж, я взял пассатижи, вернулся к пациентке и сказал:
- Мурочка, сейчас будет немного больно. Ты, пожалуйста, попробуй не кусать меня, ладно? Я постараюсь управиться буквально одним духом. Ты же знаешь, милая, Родя не сделает тебе ничего плохого. Знаешь, правда? Вот и славно. Приготовься… Терпи!
Когда я рванул зуб, она коротко рявкнула - и только. Потом я унес пассатижи, аккуратно присыпал ранку порошком стрептоцида и показал росомахе на «УАЗ»:
- Прыгай! Поедем в пампасы, как можно дальше.
Она переступила с лапы на лапу и вдруг легла. Уезжать ей явно не хотелось.
Что, - спросил я, - удивлена? Считаешь, перетрусил и поэтому гоню? Зря так думаешь. На тебя объявлена охота, подружка. Этот мужик, которого ты видела зарезанным, оказался очень важной шишкой. Вернее, для многих больших людей и упырей вдруг очень важной стала его гибель. Одним так, другим эдак - но всем появление этого покойника оказалось на руку. Так вот, пока они разбираются и грызутся, ты пересидишь в лесу. Соображаешь? Мурка смотрела на меня, не мигая.
- Надеюсь, соображаешь, - сказал я и полез в машину. Она запрыгнула на излюбленное место рядом со мной.
Конечно, из соображений конспирации и маскировки ее следовало бы загнать в багажник да вдобавок забросить какой-нибудь дерюгой… Но я решил воздержаться от крайних мер. И без того чувствовал себя далеко не самым лучшим образом.
- Гадская политика, - сказал я с ненавистью и завел двигатель.
Переночевал там же, где высадил Мурку, в лесу. Идея провести ночь дома, постоянно ожидая, что Рыков или кто-нибудь еще явится, чтоб с пристрастием расспросить меня, где спрятана Книга Рафли, показалась мне не самой здравой. Я вытащил из багажника спальный мешок, завернулся в него и отменно выспался. Знал: моя лохматая девочка стережет покой напарника надежней, чем любые замки и запоры.
На следующий день коллективный сад № 16 стал чертовски популярным местом. Ко мне валом валили журналисты, мелкие чиновники из всяких там «Обществ защиты животных» и просто придурки, желающие посмотреть на росомаху-людоеда. О том, что кровожадный зверь вполне может пополнить список жертв именно ими, любопытные граждане, похоже, не догадывались.
Представители силовых структур своим вниманием меня покамест не баловали. Думаю, милицейских ищеек придержал Рыков, а волкодавов из МЧС, безопасности и тому подобных контор - Александр Романович.
На все вопросы посетителей ответы у меня были заготовлены. Да, говорил я, в прошлом году содержал росомаху. Нашел в лесу раненной, выходил, а после просто куражился. Считал, что хищный зверь на цепи - это круто. Сначала животное дичилось, потом стало смирным. В конце концов оно мне надоело. Слишком много требуется свежего мяса для кормежки. Пришлось выпустить. Росомаха некоторое время еще наведывалась сюда. Видимо, по старой памяти. Рассчитывала, что снова появится мясо. Однако в последний месяц или даже два не видел ее ни разу. Что-что, вы утверждаете, будто я лгу? А на каком основании? Ах, имеете показания очевидцев… Ну так пусть вам эти очевидцы и дальше рассказывают небылицы. Смотрите-ка, превосходные стихи получились! Предлагаю вынести их в заголовок вашей статьи. Желаю здравствовать.
Ближе к вечеру навестил Александр Романович. На нем был дорогой свитер, дорогие джинсы и желтые мокасины. Поверх свитера висела золотая цепочка с кулоном в виде индейского божка Кукулькана. Такой костюм, очевидно, должен был показать, что общение нам предстоит полностью неофициальное. Примерно о том же извещало его поведение - обходительные манеры престарелого гомосексуалиста, вкрадчивая речь, обращение «дорогой мой». Собственно, он и был гомосексуалистом. Впрочем, личную жизнь со служебной Александр Романович никогда не путал. Поэтому голубизна его мне ничуть не мешала.
Я пригласил его пить чай. Он согласился.
Разговор куратор начал не сразу. Долго ходил вокруг да около, делал туманные намеки. Выслушав очередную историю о «гражданине имярек, который не совсем правильно понимал стоящие перед всеми нами задачи», я потерял терпение.
- Александр Романович, вступление слишком затянулось. Говорите конкретно, что нужно. Чтобы я грохнул Мурку?
- Да ни в коем случае, дорогой вы мой. К чему подобное живодерство? Такой красивый зверь. Кстати, где она сейчас?
Читать дальше