Яна Алексеева: Принцессы Огненного мира

Эш-реани – выбранный, избранный (с помощью какого-либо ритуала).

Способность к регенерации у эльфов весьма преувеличена, но они все же способны заживлять раны, смертельные для человека, в течение пяти-семи дней. Со временем рассасываются даже шрамы, требуется где-то от пяти до десяти лет, чтобы исчезли самые крупные. На это они способны без помощи целителя, практически в любой обстановке. С регенерацией утерянных частей тела обстоит сложнее. Это возможно, но лишь в присутствии эльфа – целителя или врачевателя любой другой расы высшего ранга и не позднее трех-четырех суток после утери органа, пока рана полностью не зарубцевалась. В прочих случаях восстановить утерянное категорически невозможно. Такие случаи чаще заканчиваются самоубийством, психика долгоживущего существа не выдерживает пресса ограниченных возможностей. Именно это, а не потрясающая регенерация является причиной малого количества калек среди эльфов. И все же распространенные легенды повествуют почему-то именно об этих в целом: замечательных существах, как о самых живучих. Те же орки проявляют не менее сильные способности…

То, что политика – дело грязное, подлое и совершенно не соотносимое с содержанием рыцарских романов, которые положено читать благородным девицам, я подозревала давно, но окончательно мои иллюзии развеялись в тот день, когда на охоте меня сбросила норовистая лошадка. До этой злосчастной прогулки я считала, что жизнь не так уж плоха. Мне исполнилось пятнадцать лет, да еще мне оказал высочайшее внимание наследник престола. Проще говоря, он самым наглым способом соблазнил меня, и неподобающим незамужним леди делом мы занимались именно в день моего рождения.

В защиту принца следует сказать, что я ни капли не ломалась, а скорее томилась нереализованным желанием. И любопытством. И мне это понравилось. Всю неделю мы тайком встречались в гроте и предавались… ммм… утехам. Жизнь виделась чередой приятных встреч и страстных объятий. Но на охоте меня сбросила лошадь. И, лежа на ароматных шелковых простынях, я услышала очень интересный разговор.

Ну если совсем честно, я подслушивала. Очнувшись в сумраке дворцовых покоев с гудящей головой и пересохшими, потрескавшимися губами, я не нашла воды. Графин бы пуст, и я легко соскользнула с постели и медленно двинулась по полутемной анфиладе, скользя кончиками пальцев вдоль стены. Неразборчивые слова привлекли мое внимание, я, вслушиваясь, замерла за пыльной бархатной портьерой. Дословно уже не помню… пусть будет так.

– Жениться он вздумал! На придворной фифочке, и даже несовершеннолетней… когда на днях сговоренная невеста приезжает!

– Но, может, не стоило так радикально… девочка могла пострадать.

– Так этот сопляк уперся… Люблю! Женюсь! И наплевать на политику! И что ты переживаешь? Ничего с соплячкой твоей не случится, полежит дней десять… пока свадьбу сыграем. И наследничек рыпаться не будет, опасаясь за жизнь своей красавицы. А за ней ты присмотри. Если начнет мешать, не посмотрю, что внучка, родная кровь.

Не помню, как оказалась в постели. Сидя под балдахином, теребила косу. Думала. Надо же… жениться вздумал! На мне! Глупец! И моего согласия не спросил, наверняка посчитав за великую честь, и пренебрег династическими обязанностями! И почему я не радовалась? Потому что из-за этого желания, пусть и греющего приятно душу, могло случиться… Я передернулась. Не будь под копытами лошади мягкой, рыхлой земли, сломала бы шею!

Глупец!

А мне… придется обезопасить себя. Как? И от чего? Ну от особого внимания дедушки-короля. Особым потрясением его слова для меня не были. Ведь придворные что шакалы, всегда готовы наброситься на неудачника, так чем же самый высокородный лорд лучше? Но чтоб самой оказаться вроде песчинки на жерновах политики? Брр… Никому не желаю.

– Милочка, что ж ты сидишь? – всплеснула руками, с тревогой заглядывая в мои невидящие глаза, вошедшая сиделка.

– Пить… хочу, – с задержкой пробормотала я.

– С тобой все в порядке? – пощупав шишку на затылке, пробормотала она.

В порядке, не в порядке… А это идея!

– Голова… болит. – Я закатила глаза.

Провалявшись в горячке три дня, я пропустила пышную свадьбу и выработала новую стратегию выживания.

Играть в политику – бесперспективное занятие. А вот играть политиками… в постели – вполне возможно. Пара невзначай брошенных во время флирта фраз, глупая болтовня в объятиях очередного любовника. Внимание к деталям и слухи, слухи, чужие и собственноручно запущенные в оборот.