Кэролайн Черри - Врата Иврел

— Мы в опасности? — спросил Вейни, увидев такие приготовления.

Моргейн в этот момент была занята мешком — доставала оттуда свои собственные лекарства.

— Я предполагаю, что так оно и есть, — сказала она. — Но я прикрыла дверь не по этой причине. Там нет замка, а я подозреваю, что эта дрянная девчонка шпионит за мной.

Вейни напряженно наблюдал, как она раскладывает все необходимое для леченья на столике рядом с ним.

— Я не хочу…

— Возражения бесполезны. — Она открыла баночку и намазала рану ее содержимым. От лекарства в руке появилась пульсирующая боль, но через мгновенье ей на смену пришло успокоение. Затем Моргейн что-то смешала с водой и дала ему выпить, настаивая, чтобы он проглотил все без остатка.

После этого его вновь стало клонить в сон, и, засыпая, он начал осознавать, что Моргейн сейчас основное действующее лицо во всем непонятном и загадочном, что сейчас происходило вокруг них.

Когда он проснулся, то увидел, что она по-прежнему сидит около него, чистит его шлем и затачивает оружие. Он решил, что она занимается этим исключительно от скуки. Моргейн слегка повернулась в его сторону и спросила:

— Как ты себя чувствуешь сейчас?

— Лучше, — ответил он. Теперь, казалось, лихорадка наконец отступила.

— Ты можешь подняться?

Он попробовал. Оказалось, что это не так легко сделать, но он решил, что, поскольку он не одет, то ему следует вставать самому, без посторонней помощи, и едва не упал. Моргейн оценивала его изучающим взглядом, который приводил его в смущение. Но, видимо, он не мог угадать ее мысли.

— Ты не сможешь скакать на лошади с большим напряжением, — сказала она, — что само по себе беспокоит меня. А я не расположена оставаться здесь, потому что не доверяю нашему хозяину. У меня может появиться желание в любой момент покинуть этот дом.

Он вновь присел, подбирая свою одежду, и начал одеваться, помогая себе лишь одной рукой.

— Наш хозяин, — заметил он, — предводитель Лиф Кесидри. И ты, безусловно, права. Он настоящий сумасшедший.

Он опустил бытовавшее мнение о том, что Кесидри имел в своих жилах еще и примесь крови кваджлинов и что именно это обстоятельство, как считалось, и было причиной его сумасбродств. Моргейн, по крайней мере если отбросить ее эксцентричность, выглядела вполне нормальной.

— Отдыхай, — неожиданно предложила она, когда Вейни уже оделся, по ее же первоначальному предложению. — Тебе еще может понадобиться сила. Они поставили наших лошадей в нижние конюшни, около главного входа. Если выйти из этой комнаты, то нужно будет повернуть налево, спуститься на три пролета по лестнице и налево будет нужная дверь. Запомни это. И еще послушай. Я хочу рассказать тебе, что я увидела здесь, на тот случай, если мы будем уходить отсюда порознь.

И присев на кровать рядом с ним, она, используя простыню как огромную карту, попыталась показать ему расположение комнат, дверей и залов с тем расчетом, чтобы он мог получить полное представление о том, где и что находится, ни разу не побывав там и не увидев этого собственными глазами. Выслушав ее рассказ, Вейни понял, что его лио очень профессионально разбиралась в вопросах защиты, и его оптимизм по поводу пребывания в этом месте даже немного возрос.

— Мы пленники, — спросил он, — или же все-таки гости?

— Я по крайней мере называюсь гостьей, — сказала она, — но мне кажется, что это место не очень-то располагает к этому.

В этот момент в дверь постучали. Кто-то пытался войти в комнату.

— У тебя есть желание засиживаться здесь? — спросил он.

— Я чувствую себя, — сказала она, — скорее как мышь, пробегающая около кошки: на первый взгляд нет никакой опасности, и зверь выглядит очень приятным, сытым и ленивым, но на самом деле это может быть и обман, за которым последует немедленный быстрый прыжок.

— Если только кошка действительно голодна, — заметил он, — то мы просто обманываем себя.

Она кивнула, соглашаясь.

Осторожный стук последовал снова.

Вейни схватился за свой меч, закрепляя его на поясе с таким расчетом, чтобы он попадал под левую руку. Моргейн тем временем отодвинула стул и освободила дверь.

Это опять была Флис. Она застенчиво улыбалась и кланялась. Теперь, когда лихорадка почти полностью отступила, Вейни мог получше рассмотреть ее. Она не была такой молодой, как это показалось ему в первый раз. Ее щеки были сильно подкрашены, а платье никак не напоминало о сельской идиллии: оно было просто неряшливым. Флис притворно и глупо улыбалась, глядя то на Моргейн, то на Вейни.