Джордж Кинг - Тран. Создатель чудовищ

– Может, мне поплевать и помочиться в ваши пробирки? – ухмыльнулся Гласиан.

– Того, что есть, пока достаточно, – мягко улыбнулся Явгмот и, захватив пинцетом кончик сального волоска, торчащего из поврежденной ткани, стал слегка потягивать его то в одну, то в другую сторону, пока кожа вокруг гнойника не лопнула.

Каждое движение заставляло Гласиана вздрагивать, морщиться от боли и судорожно вцепляться в постель. Явгмот хладнокровно продолжал делать свое дело, пока волос свободно не вышел из луковицы, вытянув с собой окровавленные сгустки плоти. Целитель осторожно поместил свою добычу в другую пробирку.

– Вот фолликул, специализированная биологическая ткань организма. Состояние фолликула многое может сказать о способах распространения болезни в организме.

– Почему бы вам просто не содрать с меня кожу? – запротестовал Гласиан.

– И в самом деле, почему бы и нет? – ответил Явгмот и кончиком ножа поддел здоровую кожу, расположенную в непосредственной близости от черно-фиолетового нарыва. С методичной аккуратностью, которая была сродни смакованию, он сделал достаточно глубокий разрез, чтобы захватить хвост гнойника вместе с его телом. У Гласиана побелели костяшки пальцев. Явгмот взял щипцы и приподнял отделенную кожу. Небольшой надрез тут же наполнился темной кровью.

– А вот это… нездоровье в микромире. Это мне покажет, как оно развивается. – Собрав несколько капелек крови, он закупорил третью склянку.

– Вот что я скажу о вашем методе. – Гласиан почти хрипел. – Вы прекрасно знаете, как заставить человека страдать.

Ослепительная улыбка озарила довольное лицо целителя.

– Я знаю, как предупредить боль. У меня есть опиаты и прочие ухищрения. Но я не думал, что вы участвуете в чемпионате по этому виду колдовства.

– В следующий раз обязательно приму участие, – пообещал больной.

Явгмот кивнул и стал упаковывать склянки в свой потертый рюкзак.

– А вы, Ребекка, не должны касаться поврежденных участков кожи, лимфы или крови вашего мужа, не прикасайтесь даже к тому, что вам кажется вполне здоровым. Пока мы не знаем, как распространяется эта болезнь, как она передается от человека к человеку, вы рискуете заразиться сами.

– Но в течение почти года я прикасалась к мужу, и… – возроптала Ребекка.

– Вы должны прекратить это. – Явгмот был неумолим. – Никаких непосредственных контактов, никаких расчесываний волос или поглаживаний по голове, никаких поцелуев или объятий, или вас разлучит белый саван.

– Вы провели с нами всего несколько минут, а уже жаждете обрядить меня в погребальные одежды, – сказал Гласиан.

Явгмот быстро закутал его в одеяло и усадил на стул.

– Я стараюсь не сделать саван одеждой вашей жены. Те же инструкции я дам и целителям, которые пользуют вас. – С этими словами бывший ссыльный евгенист закрыл свой рюкзак и взялся за плащ. – Теперь я хочу принять ванну, отдохнуть, а потом приняться за изучение собранных образцов.

Ребекка нагнулась было над креслом супруга, но тут же отдернула руки от его волос.

– Ваши апартаменты находятся поблизости, – рассеянно сказала она Явгмоту. – Небольшая пешая прогулка – и вы у своего пациента. Вы можете посещать его в любое время дня и ночи. Там, где вы будете, жить места достаточно для всего – столы, оборудование, свет, прекрасный вид…

– Еще один ваш проект? – поинтересовался целитель. Ребекка улыбнулась, и он рассмеялся в ответ. – Вы сказали: «Держитесь меня, и город будет вашим». – Он взял ее за руку и решительно вывел из палаты Гласиана. – Итак, я держусь вас.

Явгмот проснулся и, обернувшись простыней, сел на кровати. В этих апартаментах он провел уже несколько месяцев, и они стали для него почти домом.

Рассветные лучи проникали в широкое окно, из которого открывался чудный вид на верхние террасы города. Дворец Советов, амфитеатр, дворцы и храмы словно плавали в золотом тумане. Типичный прием большинства проектов Ребекки. Ее архитектурные решения давали глазу простор и как бы предлагали сделать шаг вдаль. Вход в помещение всегда располагался на восточной стороне, месте происхождения всего сущего. Поднимаясь, входящий неизменно бросал восхищенный взгляд на запад, место предназначения, судьбы. Медленно восходя и любуясь постройками каждого уровня, можно было насладиться пышным празднеством для глаз и сердца.

Архитектура Вознесения, как называла этот стиль мышления Ребекка, преображала того, кто входил в это пространство.