Анна Клименко - Век золотых роз

– Разве вам не пришло в головы, что подобное вмешательство недопустимо? – устало спросила ийлура, – О, Дракон! Да неужели вы и в самом деле решили, что Шейнира беззащитна, и не в состоянии найти того, чьим предназначением будет разделаться с Отступником и стать во главе народа синхов?!! Более того, Темная мать уже нашла будущего убийцу Шезры, но – благодаря вашему…гхм… вашим поспешным действиям он попросту не дошел до Храма! Погиб, съеденный волками, самыми обычными волками! Довольны? И теперь пройдет еще неведомо сколько лет, прежде чем богиня найдет себе еще одного Избранного … О, разумеется, вы об этом тоже не подумали…

И она, горько усмехнувшись, покачала головой.

Воцарилось молчание. В камине гудело, билось пламя, и в зале было жарковато – но ийлура не переставала кутаться в накидку из белоснежной шерсти. Ее бил озноб, хрупкие плечи заметно дрожали. А на лице – худощавом, без капли румянца, застыло легкое презрение. Так и стояла посреди зала, строгая наставница перед недотепами-учениками, которые не в состоянии понять даже самую простую мысль.

Первым подал голос синх. Он был стар, настолько, что кожа его утратила зеленый цвет и стала коричневой, а с лысого черепа – на котором никогда и не было волос – уже начали осыпаться мелкие чешуйки. Синх сложил домиком костлявые пальцы с желтоватыми загнутыми когтями и неторопливо изрек:

– Мы понимаем твой гнев, Хранительница. Но, в отличие от тебя, мы не в состоянии узрить будущее – а потому не могли предугадать, чем завершится наша попытка избавиться от Отступника и таким образом восстановить квадрат мироздания. К тому же, тебе ли не знать, что город Мертвых, что в прошлом носил гордое имя Кар-Холом, изменился? То, чего вообще не должно быть в Эртинойсе, расползается подобно кляксе на пергаменте, и кто знает, что ждет южные земли еще через пару зим?

Ийлура энергично мотнула головой, отчего всплеском легли на плечи ее смоляные пряди.

– Вы – хранители Границы. Прежде всего. Ну так и охраняйте ее… Еще раз прошу – не вмешивайтесь в восстановление равновесия Эртинойса. Разумеется, сейчас не время сидеть сложа руки, но, но… То, что вы сделали – вы сделали неправильно ! Как мне доходчиво объяснить, что столь явное воздействие недопустимо? Нельзя, нельзя напрямую помогать Избранному, если таковой обнаружится в ближайшее время, и точно также нельзя трогать Отступника. Все это… слишком раскачивает и без того далеко несовершенное равновесие, затрагивает интересы всех Покровителей…

Она умолкла и, обхватив руками плечи, уставилась на бушующее в камине пламя. Поднялся ийлур – высокий, широкоплечий. Впрочем, как и все дети Фэнтара. Он был уже немолод, борода, заплетенная в короткую косичку, поблескивала сединой, да и виски оплела серебристая паутинка. Ийлур нервно провел широченной ладонью по волосам, одернул тунику.

– Мы прекрасно тебя поняли, Хранительница. Значит ли это, что Храм Дракона все заботы о равновесии берет на себя?

– Я этого не говорила, – заметила ийлура, – я только просила больше не лезть не в свое дело… Если вы, конечно, понимаете, что это значит. В этот раз вы сделали только хуже. Кто знает, что будет дальше?

– Ты не ответила на мой вопрос, Хранительница, – голос ийлура зазвенел натянутой струной, – ты и твои адепты… Вы берете на себя заботу о новом Избранном Шейнирой? Потому как и ты, и мы знаем, что квадрат мироздания должен быть восстановлен…

Янтарные глаза зло сузились, ийлура шагнула к камину.

– Вы… Не смейте. Забыли, с кем говорите?!

– Мы помним, – улыбнулся старый синх, – но, Хранительница, пойми и ты нас. Не будет восстановлено равновесие, не восстановится Граница. А нас это, сама понимаешь, изрядно волнует.

Еще шажок к камину – крошечный, нерешительный.

– Хорошо. – она оглядела присутствующих, – я обещаю, что Храм Дракона присмотрит за новым Избранным. Но вы не должны более ни во что вмешиваться…

– Значит, решено, – миролюбиво улыбнулся ийлур, усаживаясь, – мы ни во что не вмешиваемся и не пытаемся убить Отступника. Пусть все идет, как идет.

Она коротко кивнула, одарила присутствующих ледяной улыбкой и – шагнула к жерлу камина. Несколько мгновений белоснежное платье и черные волосы еще виднелись в ревущем пламени, а затем они попросту исчезли.

Старый синх тяжко вздохнул и устало оперся подбородком на сцепленные пальцы.

– Хранительница, пожалуй, права, – прошелестел он, – мы не должны вмешиваться. Мы сделали только хуже… А Шейнира – наша Темная мать – глупо предполагать, что она и в самом деле беззащитна.