Алан Флауэр - Симон маг

– Поэтому ей удалось влюбить в себя Цезаря?

– Может быть. Рабыни толкли для нее малахит, чтобы она обводила этой тушью свои глаза. Она часто меняла парики, вплетала в них живые цветы или красила волосы хной, если хотела стать рыжей, как огонь. Масло лотоса смешивали с пчелиным воском, чтобы у нее был крем, не дающий коже загореть, ведь она не хотела быть похожей на рабыню. Клеопатра казалась богиней Нила тем, кто видел ее в белом платье из волн льна, которые никогда не становятся ровными.

– Купцы привозят нам такую волнистую ткань. Ума не приложу, каким колдовством они это делают.

– Очень просто. Мокрую ткань зажимают между многих плоских досочек, придавливают сверху камнем и ждут, пока высохнет… Когда Клеопатра шла по своему дворцу, бисерные бусы и воротник в виде цветных перышек сокола приятно звенели. А голову владычицы украшали два высоких пера, чтобы никто из подданных не забывал, что у всего на свете есть две стороны: верхний и нижний Нил, день и ночь, жизнь и смерть, солнце и луна. Была другая сторона и у самой Клеопатры. Она знала, как наказать врага Египта – написать его имя на тарелке, разбить и закопать осколки в пустыне или написать на папирусе и сжечь, развеяв по ветру. В безлюдной пустыне пеплом сожженных имен питается бог Сет. У него голова лисицы, и он втягивает в себя пепел через ноздри. Но если написать на папирусе имя бога, положить его в воду так, чтобы имя растворилось, а потом дать кому-то выпить этой воды, человек получит ту силу, которой распоряжается бог. Имя «Тот» дает мудрость, «Гор» – власть, «Баст» – веселье. Тот имеет клюв, длинный, как мысли самого мудрого из людей. Гор парит выше всех, как сокол, а Баст, как кошка, играет с жуком-скарабеем, отнимая у него лапкой скатанный шарик. Но готовить и пить такой напиток можно только в праздник этого бога, иначе ничего не получится.

– Ты, кажется, рассказывал о Клеопатре?

– Больше всего она знала о любовном колдовстве. Она подарила Цезарю мазь, один запах которой привораживает навсегда. Еще когда она была девочкой, жрецы ставили перед ней сосуд с водой, капнув туда волшебного масла. На масленой пленке юная принцесса видела будущее, больше это не получалось ни у кого, и жрецам оставалось только записывать ее ответы на их вопросы. Так что о приходе римского Цезаря в свою страну она знала задолго. Всю жизнь владычицу охранял жрец. Он слепил из пчелиного воска маленького крокодила и весь день держал его в золотой коробочке. Но с заходом солнца жрец открывал свой ларчик, шептал крокодилу в ухо заклинание, отчего тот оживал, вылезал, вырастал на глазах и всю ночь никого не подпускал к острову Клеопатры, на котором стоял ее главный дворец. А на рассвете другим заклинанием жрец вызывал зверя из воды, вновь превращал чудовище в игрушку и прятал его в маленький золотой домик.

– Ты бы мог мне сделать такого же?

– Вряд ли египетские боги настолько любят меня.

Наместник просил Симона рассказывать еще и еще. Симон говорил о гробницах, которые гораздо богаче домов, потому что тело живет в доме меньше ста лет, а мумия в усыпальнице пролежит вечно. И о пирамидах, огромные камни которых сложены столь плотно, что между ними не вставишь даже самое тонкое лезвие. В городе Гелиополе жрецы хранят Бен-Бен – камень, с которого началась вся суша. Ведь в начале времен была лишь темная вода Всемирного океана, потом из нее родился каменный обелиск, над ним впервые вспыхнуло солнце, и от него во все стороны принялась распространяться земля. Остров ширился, на нем появилась семья первых богов – Осирис, Сет, Изида и другие. И вот бог Птах назвал имена всех вещей, и все названное возникло. Магу подчиняются вещи, потому что он умеет угадывать их первые имена. Птах сказал слово «ребенок», и лотос на воде раскрылся, в нем лежал сияющий младенец – первый человек. А всех остальных людей этот первый человек, когда вырос, вылепил из глины, как посуду, на гончарном круге.

– Если плыть вниз по Нилу, – говорил маг, а наместник закрывал глаза и пускался в это долгое плавание вместе с Симоном, – вокруг храмов увидишь священные рощи деревьев ишед, плоды которых, созрев в июле, когда на небе появляется звезда Сириус, превращаются в птиц, сидящих на ветках и повторяющих заклинания. Главный храм сторожат двое каменных великанов с головами быков и солнцем между рогами. Они держат триумфальную колонну в честь победы фараона над «народами моря». Римляне просто переняли этот обычай и тоже ставят такие, чтобы дети не забывали о подвигах отцов. В праздник, раз в году, статую бога выносят из храма и везут в роскошной лодке по всей реке. Но даже тогда каменный бог скрыт под покрывалом, потому что боги всегда скрыты от нас. Осирис, Изида, Гор нас видят, а мы их – нет. Укрытую покрывалом статую несут по улице сфинксов на огромный корабль, где ждет ее фараон. Он тоже считается сыном Гора, а значит – богом. Пока ладья плывет, благословляя землю и обещая ей счастье, египтяне танцуют и поют на берегах. Много богов это много праздников. Каждый на берегу рад взять веревку и тянуть позолоченную ладью, но позволяется это только самым достойным. Когда бог прибывает по Нилу в другой храм, его под музыку несут по дороге, усыпанной лепестками лотосов, и на всю ночь оставляют в святилище, поставив перед статуей кувшины с молоком и яркие факелы. Утром жрецы находят кувшины пустыми, а факелы погасшими. Это значит, бог принял жертву и маат – великое равновесие – не нарушится, Египет будет и дальше процветать. Богу пора в обратный путь. Фараон на глазах у вельмож и жрецов бежит по кругу с чашей нильской воды в руках. Чаша не падает, вода не плещет через край, и, значит, фараон и дальше может править, боги доверяют ему страну. Фараон стреляет из лука в четыре стороны света, значит, Египет не будет побежден.