Галина Полынская - Дверь в Зарабию

– Великий небесный покровитель на моего дедушку похож, – глаза Миры заблестели от подступивших слез. – Идемте домой, а? Я так соскучилась…

Когда Колокол остался позади, Мира обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на это чудо. Отчего-то на глаза снова навернулись слезы.

– Ты тоже это чувствуешь? – Ром чуть отстал от Жигу с сестренками, поравнявшись с Мирой.

– Ты о чем?

– О том, что в каждом мире остается частичка души и сердца.

– Да… слушай, мы же можем навещать время от времени полюбившиеся места?

– К сожалению, перемещаться из мира в мир можно крайне редко и по очень важным делам, иначе границы станут нарушаться.

– Как жаль.

– Зачем жалеть? Мы отлично со всем справились, собрали все камни, к тому же обзавелись таким вот замечательным приятелем, – Ром кивнул в сторону деловито виляющей бесхвостой попы впереди.

– Думаешь, Жигу останется с нами в Зарабии? Не вернется в Барихан?

– Куда ж он от нас денется. Вот уж Нинга обрадуется, когда в доме такая пташка поселится.

При упоминании о Нинге Мира нахмурилась.

– Мы его потом к себе заберем, Моди Жигу точно понравится, будут вместе в карты играть.

– А ты не хочешь уговорить Моди перебраться в Зарабию? Может, удастся помирить их с Нингой.

– Попробую. А нельзя жить на два дома, на два мира?

– Нам, как коренным зарабийцам, можно, мы не разрушим границ, эти оба мира – наши.

– Пришли! – сообщил Жигу. – Вон поломанные лопухи!

Распрощавшись с сестренками, друзья открыли потаенную дверь и один за другим нырнули в упругую водяную стену.

Увидав, что озеро заволновалось, Яра спрыгнула с лежанки и подбежала к воде. Первой появилась голова Жигу. Голова громко чихнула и сообщила, что опять не может выбраться без посторонней помощи.

– Наконец-то, – радовалась тирамиса, – добыли камень?

– Добыли, как не добыть. Мы легендарно бились с огромным черным змеем, победили его с величайшим трудом! У меня вон, все лапы искусаны, изгрызены, искромсаны!

Тут вынырнули Мира с Ромом, и дофа поспешно умолк.

– Опять вылезти не можешь?

– Не могу, – Жигу усиленно работал лапами, оставаясь на плаву.

– Мира, давай вместе подтолкнем нашего лебедя, чтоб его вынесло на берег.

Как только Жигу оказался на каменном полу, тирамиса бросилась за полотенцами и покрывалом, но на этот раз дофа пребывал в хорошем настроении и истерик закатывать не собирался.

– Всё, поднимаемся наверх, – сказал Ром, и Миру охватила дрожь волнения.

Собрав все имущество, которого в подземелье скопилось больше, чем достаточно, друзья начали свое восхождение по каменным ступеням. В полной темноте они осторожно шли друг за другом. Мира прижимала к груди пять свертков с солнечными камнями, казалось, она чувствовала тепло сквозь ткань. «Хоть бы все получилось, – как заклинание повторяла про себя девочка, – только бы солнце вернулось, и все очнулись, пришли в себя… и больше никогда не ругались!»

– Последняя ступень! – сообщил шедший первым Ром, и открыл деревянную дверь.

В замке царила такая же кромешная тьма, как и на лестнице. Окна были такими темными, будто их закрывали плотные черные шторы, – на небе не виднелось ни звезд, ни других светил, только густая чернильная тьма. Пока Мира стояла у окна, завороженная густым, тяжелым мраком, Ром успел раздобыть пару светильников и три свечи. В доме засияли теплые желтые огни.

– Предлагаю не терять времени, – сказал флоин, – поднимаемся к себе, переодеваемся и двигаемся к Чаше Зла.

– А она далеко?

– Если в Зарабии только одна гора и именно на ней находится Чаша, значит, недалеко.

– Ты знаешь, где это?

– Приблизительно.

Поднявшись в свои гостевые покои, Мира открыла дверь, чувствуя, что не была здесь уже много лет, хотя прошли считанные дни. Навстречу вышла Ми.

– Здравствуйте, – она улыбнулась, но глаза ее остались тревожными и грустными, – как вы?

– В порядке, – следом вошел Ром, – только мы мокрые, голодные, и уставшие.

– Солнечные камни…

– У нас!

Лицо Ми посветлело. Тихонько скрипнула дверь, ведущая в сообщающиеся покои, и показалась настороженная мордочка Аксельбанта.

– Бантуша! – Мира бросилась к своему любимцу, но вовремя вспомнила, что она мокрая насквозь.

– Ой! – воскликнула Ми, когда в дверном проеме показалась лысая голова с клювом. – Кто это?

– Это птичка, она с нами.

Пока сушились и переодевались, Ми спустилась на кухню и принесла поднос с угощением для всех.