Тамора Пирс - Выбор Шутника

— А к какому типу женщин принадлежишь ты, Али, если стала избранницей бога? — спросила она шепотом.

Али вздрогнула.

— Я — сбитый с толку тип.

Герцогиня засмеялась.

Фесгао и его люди выскользнули из зарослей и сразу направились к головной повозке. Мекуэн и Верон подошли к герцогине и Али. Фесгао поднял палку и начертил на дорожной грязи карту.

— Их четырнадцать, они сидят по обе стороны дороги у самого моста, — сообщил он, — этот ручей вливается в небольшую речку. Это примерно в миле отсюда.

Остальные четверо кивали в знак согласия. Мекуэн задал вопрос, который мучил Али.

— Это солдаты или обычные местные?

— Голодранцы, ваша светлость, — ответил один разведчик, — и пара женщин с ними. Оружие у них либо старое, либо лопаты, грабли какие-то. Это не королевские наемники, а отщепенцы-рэка из джунглей.

Али буквально физически почувствовала волну облегчения, исходящую от герцога и герцогини.

— Если мы сейчас двинемся вперед, то сможем легко отбить их, — сказал герцог. — Или можем еще вернуться в город и выслать местных солдат, чтобы они расчистили путь.

— Они сразу смоются отсюда, как только поймут, что мы их раскрыли, ваша светлость, — мрачно сказал Верон, — и собаки-рэка затаятся до следующей жертвы, нападут на нее с подветренной стороны.

— Простите мне мою дерзость, ваша светлость, но что если вы пошлете своих людей, и те нападут на разбойников сзади? — осмелилась вступить в разговор Али.

— Мы вполне можем ударить сзади, — сказал Фесгао. Если он и оскорбился на замечание Верона о «собаках-рэка», то виду не подал. — А вы ударите с дороги. Они окажутся между двух огней.

Верон взглянул на Али и покачал головой.

— Устами младенца глаголет истина, — сказал он, — если мы рискнем вступить в бой, могут быть жертвы, но зато будем уверены, что этот сброд не побеспокоит наши подводы с продовольствием в будущем.

— Отдайте людям приказ, — сказал Мекуэн. — Сколько надо подождать, прежде чем трогаться?

Фесгао, остальные разведчики и еще двое лакеев Улазима, умеющие стрелять, исчезли в джунглях. Виннамин медленно сосчитала до ста, пока приказ передавался дальше по повозкам. Колесо встало на место; Али было велено возвращаться к детям и следить, чтобы они вели себя тихо. Никто не предложил выдать ей оружие. Во всех рабовладельческих хозяйствах рабам было запрещено иметь при себе оружие.

Али уложила Петранну и Эльсрена на пол повозки и сказала, что это новая игра: кто дольше пролежит, несмотря на звуки, доносящиеся снаружи. Она затянула какую-то историю, чтобы дети лежали спокойно. Нож, украденный еще в Раджмуате, оттягивал корсаж платья. Дов и Сарэй с луками в руках прикрывали обе стороны повозки. Холст был отодвинут ровно настолько, чтобы видеть цель.

Казалось, ухабистая дорога никогда не закончится. Эльсрен и Петранна уже начали ныть, что Али им надоела, как вдруг повозка резко остановилась. Послышались вопли и треск ветвей, будто кто-то ломился сквозь кустарник. Две стрелы одна за другой пронзили холст повозки. Али крепко прижала Эльсрена и Петранну к основанию лежака, где стрелы не достигли бы их. Пембери и Рихани свернулись у противоположного лежака. Горничная тихонько скулила, а целительница шептала молитвы. Сарэй, нахмурив красивое лицо, пускала стрелы одну за другой. Дов смотрела сквозь свою щель. Ее маленькие руки дрожали на тетиве. Кто-то снаружи вскрикнул; несколько голосов одновременно взревело. Али слышала металлический звон ударов и треск ломаемых кустов.

Шум на мгновение прекратился. Затем Верон и Мекуэн что-то приказали. Наконец Улазим откинул холщовый полог.

— Все чисто, — сказал он. — Рихани, ты нужна. Леди, ваш отец желает, чтобы вы подошли к нему. Али тоже.

— Я присмотрю за детьми, — благодарно сказала Пембери. Она обняла Эльсрена и Петранну дрожащими руками. Оба ребенка начали отчаянно извиваться, громко требуя пустить их посмотреть на поле боя, но горничная держала их крепко.

Али проследовала за Сарэй и Дов к первой повозке, которая стояла как раз при въезде на мост. Несколько убитых лежало на траве с одной стороны дороги. Некоторые из слуг и воинов получили легкие ранения, но никто из людей Балитангов не погиб, насколько Али могла разглядеть. Фесгао, Верон и несколько воинов заставили шестерых бандитов встать на колени. Им связали руки за спиной и держали под прицелом арбалетов, чтобы предупредить побег.

В висках у Али внезапно застучало. Она даже не предполагала, что кого-то из разбойников поймают живьем. Самым верным решением было убить как можно больше и позволить сбежать оставшимся в живых. Что теперь скажет герцог? Он был чувствительным человеком. Он должен понимать, что нельзя дать пленным спокойно разойтись по домам. Они лишь продолжат грабить проезжающих или же найдут подкрепление и вернуться, чтобы снова напасть на Балитангов.