Кэтрин Куртц - Сын епископа

— Я слишком много выпил! — прохрипел он, пошатываясь, поднялся и побежал, спотыкаясь, через зал. Едва он исчез за перегородкой, стало слышно, как его рвет. Келсон, едва ли менее пьяный, но куда лучше управляющий собой, подавил смущенный смешок и звучно икнул.

— Прошу прощения, мне не стоило смеяться. Думаю, я и сам забыл меру. Но кто-то должен посмотреть, все ли с ним в порядке.

— Я пойду, — вызвался Дункан, поднимаясь, чтобы поспешить на помощь Дугалу. Морган бросил взгляд через плечо на удаляющегося епископа, а затем опять посмотрел на неудержимо икающего короля.

— А ты уверен, что с тобой все в порядке? — спросил он у Келсона.

Тот покачал головой и прижал прохладный кубок к жаркому лбу, закрыв глаза.

— Нет. Просто я боюсь завтрашнего дня. У меня будет жена, Аларик! А я ей даже не нравлюсь. Что мне делать?

— Постарайся, чтобы все шло на лад, как во всем, с чем ты до сих пор сталкивался, — ответил Морган. — Ну а что до того, нравишься ты ей или нет, почему бы не попытаться понравиться ей, прежде чем решать, что дело безнадежно? Тебе предстоит заметить в ней большие перемены с тех пор, как ты видел ее в последний раз. И ты уже признал, что она для тебя притягательна. Потрудись немного себе на благо. Не так уж тяжело влюбиться. У меня это получалось раз двенадцать.

Келсон фыркнул и поднял веки.

— В счет идет только один раз. И как это с тобой случилось?

Не дождавшись ответа, он неожиданно спросил:

— Что-то неладно между тобой и Ричендой, Аларик? И я могу что-то… Фу, какую чушь я несу! — он опять торопливо глотнул из чаши и вернулся взглядом к изумленному Моргану. — Ну вот я, испуганный грядущим браком, спрашиваю бывалого женатого мужчину, не могу ли я что-то… чем-то ему помочь. Я пьян, как Дугал.

— Нет, если ты понимаешь, что говоришь, — ответил Морган, задумчиво посматривая на юного короля.

— Насчет того, что я пьян? Или, что хочу помочь? — переспросил Келсон.

— Да.

— Хорошо. И что?

— Что?

— Что я должен сделать, чтобы помочь? — спросил Келсон, подзывая Моргана поближе. — Скажи мне.

С коротким вздохом Морган подался чуть поближе, поигрывая кубком, который держал в обеих руках, и в упор поглядел на короля.

— Я бы хотел, чтобы Риченда осталась при дворе, когда мы отправимся в поход весной.

— То есть, здесь, в Ремуте?

— Да.

— А дети? Они еще в Короте?

— Я смогу взять их сюда, как только позволит погода. А пока стоит зима, пусть лучше поживут дома. Матушка Дерри — их гувернантка. И со всем прочим мои люди управляются.

Келсон задумчиво нахмурился, не в силах уловить ход мысли Моргана.

— Значит, дети прибудут сюда к матери весной и останутся здесь на время похода. И все же, я не понимаю, почему.

— Ну, во-первых, твоя будущая королева, как ты и сам знаешь, привязалась к моей жене, — ответил Морган. — Это само по себе веская причина. Риченда могла бы также помогать твоей тете. У Мерауд вот-вот появится малыш, и ей не следовало бы взваливать на себя все обязанности хозяйки замка. А пока ты не убедился, что Сидана — всецело на твоей стороне, ты ей ничего такого доверить не сможешь.

Келсон кивнул.

— Да, это чистая правда. И уверен, тете Мерауд пришлось бы по вкусу общество Риченды. Но разве Риченда не будет нужна в Короте, пока тебя там нет.

Морган опустил голову и стал поигрывать бокалом, отчаянно желая, чтобы так и было.

— Нет, — прошептал он.

— Нет? Но она твоя герцогиня. Кто лучше нее мог бы управлять твоими владениями, когда ты надолго их покидаешь?

— Только не бывшая жена изменника, — спокойно ответил Морган.

— Что?

— Они ей не доверяют. Келсон, думаю, они худого не хотят, но, похоже, боятся, а вдруг она меня предаст. Возможно, они думают, а не попытается ли она отомстить мне за мою причастность к смерти Брэна.

— Но Брэна убил я. И отчасти — по этой самой причине. Чтобы никто и никогда не смог сказать, что ты убил его, чтобы получить его жену.

Морган вздохнул.

— Знаю. Это не все. Хилари говорит, их тревожит, что она — опекун Брендана… и что если со мной что-нибудь случится, в ее распоряжении окажутся и Корвин и Марли, пока Брендан и Бриони не достигнут совершеннолетия. И потом, если бы она хотела предать тебя…

— Аларик, что за безумие! — взорвался Келсон. — Она нам всем верна! И никогда никого из нас не предаст! Должно быть какое-то другое объяснение. — Лицо его выразило досаду. — Вероятно, здесь виноваты Гамильтон и Хилари, не желающие уступать власть, которой пользовались все те годы, что ты не был женат. Едва ли можно укорять их за такую ревность.