Виктория Абзалова - Давай согреем звезду

— Ты права. Извини, — признал он все-таки после долгого молчания.

Лизелла погрустнела: вот как, права, значит…

— Кажется, я окончательно испортила тебе жизнь?

— Оказывается, мир так мал! — раздражение прорвалось наружу, — И с этим приходится мириться…

— Ничего, кто быстро вскипает, быстро отходит… Помиритесь.

Ей его еще и утешать приходится! Оставалось только поражаться собственному великодушию.

— Лиз, — Дамир наконец повернулся, и она смогла разглядеть, что он не только расстроен, раздосадован, но и немало смущен, — Я виноват перед тобой за прошлую ночь… Наверное, я действительно порядком здесь одичал!

Значит, это теперь так называется! Лизелла не знала: толи оскорбиться, толи возмутиться, толи заплакать от обиды. Прежде, чем она что-нибудь смогла произнести, подобрать слова, хоть как-то выражающие, что именно она сейчас ощущала, Дамир продолжил с грустной усмешкой.

— В свое оправдание могу лишь сказать, что совершенно потерял от тебя голову!

Она тоже в его присутствии теряет голову, — сокрушенно кивнула девушка, — И если бы не контекст, от такого признания лишилась бы ее раз и навсегда.

— И… — Дамир неловко спотыкаясь торопился объяснить, — Я все равно собирался поговорить с Юлдуз… Не надо думать, что я кого-то обманывал! Собственно, я не совсем женат… Я не платил за нее калым, и как видишь, общего очага мы тоже не разжигали! Но… мы давно вместе, и об этом все знают. Не буду врать, нам было совсем неплохо!

Он вскочил, постукивая кулаком по ближайшему опорному шесту.

— Я никогда ей ничего не обещал, — закончил свою речь молодой человек, — И не давал повода надеяться на нечто большее!

Последние слова прозвучали предупреждением, и Лизелла приняла его к сведению.

— Тогда чего ты так забеспокоился? Я тоже не жду от тебя больше, чем получила!

В конце концов, у нее есть гордость! Была… Помнится, где-то точно была…

Дамир стоял к ней в пол оборота, и лица она его не видела, только как сжался на мгновение кулак.

— Что ж, значит, мы опять друг друга не поняли, — он спокойно завершил поднятую тему, — Не беспокойся, мои проблемы больше тебя не коснутся! Завтра я разберусь с делами здесь, и вплотную займусь Диантом. Если получится, то завтра же мы и уедем. Если ты, конечно, не пожелаешь сделать это немедленно — задерживать я не вправе! Прошу извинить, что сегодня развлечь не смогу, вынужден удалиться.

Дамир отвесил изысканно-небрежный поклон, выглядевший в степном антураже неуместно, и резко развернувшись, направился в сторону разошедшихся орков.

Этой ночью оба думали примерно об одном: что может быть глупее, чем на основании одной короткой встречи, придумать себе идеальный образ, мечту, — и влюбиться в нее? Наверное, только упрямо держаться за придуманное, наперекор всему игнорируя суровую реальность. И жгло сейчас не столько оскорбленное самолюбие и уязвленная гордость, сколько разочарование. От него сложнее всего оправится. Иногда оно убивает. Редко тело, чаще душу. Чаще часть, — и очень важную часть, каким бы сильным человек не был. То, благодаря чему мы умеем мечтать и верить, и стремиться к мечтам, и воплощать веру…

Лизелла не спала, но успешно притворилась спящей, когда на рассвете Дамир осторожно вошел в шатер и стал тихо собираться. Она различила звяканье ножен, слышала, как он переговаривается с кем-то, ржание лошадей и не выдержала. Увидев неподалеку у коновязи Ресса, — решительно окликнула.

— Что происходит? Куда вы собираетесь?

— Навестить Алдар-бату, — орк продемонстрировал клыки. Внушительные, надо сказать.

Лизелла обернулась на Дамира, снова ныряющего в шатер и, — не узнала: куда делся, ставший уже привычным образ кочевника! Разве что неизменный Хаген остался от прежнего облика: косы исчезли, черные волосы были распущены, и лоб охватывал тонкий гладкий серебряный обруч. Потертую куртку сменил черный же шелк, а сабли — шпага и дага в изумительной работы ножнах у драгоценного пояса. Черное корзно с роскошной вышивкой было сколото на плече массивной фибулой в виде оскаленной волчьей головы… Признаться, впечатляло! Даже какого-то величия в осанке прибавилось. Принц Черного трона! Явись он таким перед Советом — они никогда не согласились бы ни на какие условия.

— Кого? — переспросила потрясенная и даже немного испуганная переменой девушка.

— Алдар-бату — брат Юлдуз-ханым и глава Союза басканов.

Лизелла приподняла брови: понятно, принц едет в гости к оскорбленной степной княжне и ее брату, князю.