Олаф Бьорн Локнит - Алмазный лабиринт

– Значит, его убил Боргеса? – такие подозрения были у Конана и раньше, но теперь все окончательно становилось на свои места.

– Разумеется, – невозмутимо подтвердил Крысенок. – И я сильно подозреваю, что граф был одним из той парочки, что тащила Вальдрио и сбежала при нашем появлении. Вальдрио все равно ничего больше бы не рассказал – даже если бы они его не прирезали, старикан умер бы к утру. Боргеса вытянул из него все возможное, но графу было некогда возиться со шкатулкой. Он сообщил начальнику городской стражи о якобы виденном убийстве, навел на наш след и быстренько смылся. Если бы мы не успели вовремя убраться из Кордавы, то посейчас доказывали, что никого не убивали. К тому времени появились бы и новости об «Араминте». Такая вот веселая сказочка. И я боюсь одного…

– Чего? – не понял Конан, но насторожился. Все, что Крысенок толковал о Лабиринте, не имело большого значения, но вот в событиях в Кордаве мальчишка, кажется, разобрался правильно. Двое проходимцев пытались обмануть друг друга, и втянули в свой спор третьего, не имевшего представления, что происходит. Один из неудачливых искателей сокровищ мертв, второй пока жив, но это неприятность поправимая. Что же до Тот-Амона… Еще неизвестно, имеет стигийская гадина отношение к творящимся безобразиям или нет…

– За всем этим стоит не Боргеса, а Тот-Амон, который сразу поймет – камень не настоящий, – тихо и быстро сказал Крысенок, оглядываясь, будто на пустынном берегу его могли подслушать. – Страшно за «Вестрел». Игра не закончена, капитан, она только начинается…

Четыре человека – трое мужчин и женщина – неторопливо шли по берегу спокойного утреннего моря. Над водой поднимался призрачный белесый туман, звонко хрустели под ногами мелкие пестрые раковины. Вокруг идущих носился черный зверь, размером с крупную собаку, заставляя испуганных чаек взлетать с пронзительными возмущенными криками.

– Не верю я в твои россказни про Лабиринт и прочее. Пещеры – они и есть пещеры, – нарушил тишину низкий раскатистый голос. – Все, что там есть – это золото, камешки и страшилища. А больше ровным счетом ничего. Что-то ты после подземелий совсем свихнулся, Крысенок.

– Завладевший Лабиринтом получит власть, – упрямо отозвался Вайд. – Власть, большую чем у нынешних королей. Ты бы хотел, чтобы подобная оказалась, например, у Тот-Амона?

– Нет, конечно, – пожал плечами Конан. – Погоди, ты же сам твердил, что маг в подземелье попасть не может. Тот-Амон – колдун, значит, ему пещер не видать, как своих ушей.

– А что помешает ему найти человека – не мага, но зато полностью преданного, который будет выполнять его распоряжения? – сердито ответил Вайд. Он уже понял, что убедить капитана в самостоятельности и разумности Лабиринта, вобравшего в свой камень сущность неведомого создателя, не удастся. Для насквозь практичного киммерийца пещеры оставались только пещерами, и ничем иным, а Ключ – дорогой безделушкой. Крысенок с помощью Тао сумел отыскать в мешке, набитом самоцветами, вторую необходимую часть древнего магического предмета. Теперь Ключ был собран полностью – серебряная витая раковина с покоящимся в ней светло-голубым камнем. Хранился он в сумке у Вайда.

Лихой переход по джунглям обратно к морю занял шесть дней. «Вестрел» к этому времени должен был вернуться и находиться поблизости, чтобы заметить поданный с берега сигнал. Отряд немного промахнулся – вышел не к месту высадки, а на лигу севернее, и теперь возвращался в бухту у Красных Скал, откуда начался долгий путь. Трое пребывали в полной уверенности, что поход благополучно завершен: они достигли нужного места, разыскали нужную вещь, и не забыли о себе. В походных мешках лежало, побрякивая в такт шагам, целое состояние.

Вайд не был уверен ни в чем, но объяснить причин своей неуверенности не мог, а потому помалкивал.

Солнце поднималось все выше, отражаясь в волнах и в тысячах блестящих песчинок. С океана потянул ветерок, заскрипели, мотая зелеными разлапистыми листьями, растущие вдоль берега пальмы. Далеко впереди показалась сначала неясная, но с каждым шагом становившаяся четче, полоска далеко уходящих в море скал. Вскоре стало видно, что цвет камней – охристый, темно-красный с белыми вкраплениями. Путники, не сговариваясь, зашагали быстрее. Черный зверь, сообразив, что приближается долгожданный конец пути, понесся длинными прыжками, не обращая внимания на сердитые оклики. Ему очень хотелось первым увидеть «плавающие по воде большие дома «. Другого названия для кораблей Крысенку подобрать не удалось.