Людмила Астахова - Честь взаймы

– Тогда с домом на Садовой надо срочно что-то сделать, – заявила леди Джевидж.

Росс не стал возражать. Он понимал желание супруги избавиться от всего, что напоминало о бывшем муже и годах, прожитых с ним под одной крышей.

– Я отпишу агенту. Пусть продает любому, кто предложит приемлемую цену. Естественно, за хорошие комиссионные.

За быстрое и безболезненное для всех решение лорд Джевидж был вознагражден поцелуем. Сладким от нахлынувшей нежности и горьким из-за привкуса лекарств. Но раз глубокая морщина между его бровями не разгладилась, значит, есть еще что-то…

– Ты чем-то недоволен?

– Мне совершенно не нравится доклад Риодара. Похоже, в Шиэтре снова вспомнили про свои стратегические интересы на южном направлении. В Имшаре готовится переворот, и ставка делается на одного из ненаследных сыновей Праведнейшего. К тому же шиэтранские эмиссары уже совершили несколько попыток стравить между собой кланы кочевников. Пока неудачно, но это всего лишь пока.

– Кто держит Имшар, тот владеет половиной мира, – напомнила Фэйм старую пословицу.

Об это маленькое, но гордое царство сломал зуб не один завоеватель. В том числе Шиэтра, и вот теперь, через полвека после окончания бесславного Южного похода, она решила сделать еще одну попытку потягаться с Эльлором за влияние в регионе.

– Но мы-то не полезем в это змеиное гнездо?

– Не хотелось бы. Впрочем, как и Шиэтре. Эпоха завоевательных походов окончена. Гораздо выгоднее прикормить местных царьков.

– Так, может, и нам стоит сделать то же самое?

– А на что они там живут, как ты думаешь? На доходы от вывоза паршивой овечьей шерсти самого низкого качества? – фыркнул Джевидж. – Или сушеного верблюжьего навоза?

– Получается, Шиэтра дала больше?

– В том-то и дело, что они хотят спровоцировать междоусобицу, а запылает Имшар, начнется передел Маголи.

– О! – только и смогла сказать Фэйм.

Маголи и так слишком напоминает кипящий котел – слишком много народов и религий объединила эта страна, слишком много спорных земель, и еще больше поводов воевать. А рядом Алакирм – самый ценный из доминионов Эльлора.

– Словом, я хочу поговорить с шиэтранским послом, – заявил Джевидж. – Мы не потерпим вмешательства во внутренние дела Имшара. А если он не захочет понимать, то намекну на шаткое положение Малира. Еще одна выходка тамошних радикалов, заказанная в Шиэтре, и через их порты не пойдет ни один транзитный груз.

Вместо ответа Фэйм решительно сняла с носа лорд-канцлера очки и отложила их в сторонку.

– Если все так убийственно серьезно, как хочешь мне доказать, то что твоя рука делает там… где она сейчас находится?

– Тебя ведь не проведешь, а? – лукаво усмехнулся Росс, проводя пальцем от уха по линии подбородка к губам жены. – За то, что опять пытал тебя разговорами о политике, могу расплатиться вниманием к рассказу о твоем Безупречном Белом Платье.

Но леди Джевидж не имела ни малейшего желания терзать лорда Джевиджа булавочно-стежочными подробностями своих визитов к модистке. Еще, чего доброго, заснет от скуки прямо в кресле. Она была лаконична:

– Завтра последняя примерка. А послезавтра ты сам меня в нем увидишь. Тебе понравится.

– Но оно уже в достаточной степени приблизилось к идеалу Безупречности? – на всякий случай уточнил Росс.

– Почти что, – заверила его Фэймрил.

– Я рад за тебя. Даже с учетом, что более всего мне нравятся два других твоих наряда – шелковая ночная сорочка и ее отсутствие.

– Ты – невозможный человек! – охнула Фэйм и легонько щелкнула мужа по кончику носа.

– Я знаю. И если ты сопроводишь меня в спальню, дорогая, то сама в этом убедишься.

– Станем… хм… примерять твои любимые наряды?

– О! И не только, – посулил Джевидж.

И сдержал свое обещание.

Свадьбу, тихую, скромную и домашнюю, на которой присутствовали только командор Урграйн и профессор Кориней и все равно наделавшую столько шума в высшем обществе, сыграли 14 сулим – в день рождения невесты. И вовсе не потому, что мистрис Эрмаад потребовалось целых два месяца на обдумывание предложения руки и сердца. Бывший маршал Джевидж не зря считался одним из лучших стратегов своего времени. Мудро рассудив, что Фэймрил – вовсе не военная добыча и не отбитый в бою ценный трофей, чтобы хватать и волочь ее к алтарю, он щедро подарил ей самые настоящие ухаживания, на какие только способен влюбленный по уши мужчина и которых в жизни Фэйм никогда не было. Все как положено – цветы, деликатесы, дорогие тонкие вина, очаровательные мелочи, украшения, санные прогулки. Росс неторопливо повел ее узкой тропинкой искушений: от невинных прикосновений и нежных взглядов к намекам и игривым предположениям; от робких поцелуев до полной потери самообладания. Словом, хитрый Джевидж попросту соблазнил наивную вдовушку, исподволь, незаметно превратив перепуганную дикарку в чувственную и открытую телесным удовольствиям женщину. Соблазнил, искусил, обольстил, называйте как угодно. За что Фэйм была ему бесконечно благодарна, хотя лорд-канцлер цинично утверждал, что всего лишь пытался откормить разными вкусностями вконец отощавшую соратницу до состояния, когда смог бы без слез смотреть на ее наготу. Так или иначе, но на брачное ложе они возлегли с обоюдным и нескрываемым желанием и делали это с завидной для супругов их возраста и положения регулярностью.