Олег Авраменко - Протекторат (Призрачная реальность)

До того рокового дня Алёна Габрова уже пятый месяц регулярно приходила на приём к Юрию Довганю, известному специалисту по детской и подростковой психологии. Делала она это не по своей инициативе, а по настоянию школьного психолога-консультанта, которого сильно беспокоила её возросшая агрессивность по отношению к сверстникам и учителям. Особенно доставалось от девушки преподавателям истории, философии и литературы. Для шестнадцатилетнего подростка с высоким уровнем умственного развития ничего не стоит выставить своего учителя круглым идиотом, и Алёна проделывала это с завидной регулярностью и огромным удовольствием. Ей было невдомёк, что школьный преподаватель — не учёный, ему вовсе не нужно знать слишком много, он лишь обязан владеть знаниями по своему предмету в объёме, требуемом программой, но владеть ими досконально и уметь передать их ученикам.

Насмешки Алёны Габровой были умны, остроумны и крайне язвительны, она умело находила в каждом человеке свои слабые места и била по ним без жалости и милосердия. Вне всяких сомнений, прокурор использует это на суде для обоснования своей версии о бессмысленной жестокости. Он обязательно вызовет для дачи показаний одного или нескольких её учителей, например, преподавательницу английской литературы, которую Алёна однажды довела до настоящей истерики. Ясное дело, присяжные проникнутся сочувствием к бедной женщине, целиком посвятившей себя детям, и ещё больше невзлюбят мою подопечную…

— Ладно, — сказал я охраннику. — Здесь я всё осмотрел. Теперь займёмся кабинетом.

Как и в приёмной, в кабинете сохранилась прежняя обстановка, не хватало только книг на полке, дипломов доктора медицины и психологии на стене за письменным столом, двух картин с пейзажами, бронзовой статуэтки древнего мудреца Зигмунда Фрейда и ещё некоторых предметов обстановки, изъятых полицией или родственниками Довганя. Постояв с полминуты на пороге, я неторопливо прошёл вглубь кабинета и остановился возле широкого, обитого кожей кресла, в котором был найден убитый доктор Довгань.

Я повернулся к стоявшему рядом Торн-Смиту:

— Раз вы здесь, то расскажите, как обнаружили тело.

— Значит, дело было так, — охотно заговорил молодой человек. — В четыре я сменился с дежурства и перед уходом домой решил заглянуть к Светлане. Она заканчивала работу в семь, ей оставалось ещё три часа, и мне захотелось повидать её. Я поднялся на этот этаж, вошёл в приёмную, но не успел обменяться с женой и парой слов, как прозвучал зуммер вызова интеркома. Светлана ответила; женский голос, представившись медсестрой из гинекологического отделения, попросил её немедленно зайти к доктору Петровскому.

— Это личный консультант вашей жены? — уточнил я.

— Совершенно верно. И Светлана, ясное дело, была очень взволнована: такой срочный вызов не сулил ничего хорошего. Она тотчас сообщила об этом доктору Довганю, и тот, поворчав немного, всё же разрешил ей отлучиться. Мы вместе поспешили на двадцать четвёртый этаж, где находится женская консультация, а незадолго до этого ушёл и пациент, паренёк лет двенадцати, у которого как раз закончился приём. Так что доктор остался один.

— Когда это было? — спросил я.

— Точно не скажу, — ответил Торн-Смит. — Когда я пришёл к жене, часы в приёмной показывали 16:06. Так что, когда мы выходили, было не больше десяти минут пятого.

— А тот паренёк ушёл до звонка или после?

— Кажется, до. Или во время разговора. Но никак не после.

— Понятно, — кивнул я. — Продолжайте, пожалуйста.

— В общем, мы поднялись на двадцать четвёртый этаж и там выяснили, что никто Светлану не вызывал. Доктор Петровский как раз был занят, но мы переговорили с его ассистентом, и он заверил нас, что результаты последних анализов вполне удовлетворительны и беспокоиться не о чем. Решив, что произошла какая-то ошибка, мы вернулись обратно.

— Когда?

— Опять же, точно не скажу. Но жена говорит, что в двадцать минут пятого.

— И она не сообщила доктору о своём возвращении?

— Почему же, сообщила. Уходя, жена как обычно выключила свой интерком, а вернувшись, снова включила. Этого было достаточно. Доктор очень не любил, когда его отвлекают во время работы без крайней необходимости, а Светлана думала, что у него уже находится ваша подзащитная, которой было назначено на четверть пятого.

— Значит, — подытожил я, — ни вы, ни ваша жена не заподозрили ничего неладного и спокойно себе проговорили до половины пятого.