Дмитрий Напольских: Общее дело

"Родами живут", — оценил ситуацию Дараг. — "Совсем дикие. Тяжело придется: палисад хоть и низкий, но бревна на него пошли основательные, просто осели от времени. Дома большие — это хорошо, будет где с секирой развернуться, но и скотина в них обитает, под ногами мешаться будет. А драка предстоит нешуточная: родовичи друг за друга крепко стоят. Ну да ладно. Хрурты не гномы!"

Дараг с удовлетворением оглядел идущих за ним воинов. На всех полный комплект пластинчатой брони: панцирь с юбкой, наручи, налокотники, наплечники, поножи, латные перчатки. Лица выражают страстное желание обагрить секиры человечьей кровью. Лица? Ну почему гномы не признают закрытых шлемов? Понятно, что жарко и борода мешает. Но ведь скольких бойцов так потеряли…

У каждого гнома на поясе висела стальная маска, которую можно надеть на лицо, прицепив к шлему. И в столкновениях с эльфами подобной защитой пренебрегали редко. Особенно во время больших сражений, перед которыми командир — с открытым лицом, ведь за спинами останется! — обходил строй и проверял, надеты на бойцов маски или нет. Воины же маски терпеть не могли и при любой возможности старались их избегать. Оценив обстановку, Дараг решил не настаивать. Хрурты ведь даже не эльфы.

Заметив взгляд командира, гномы остановились. "Развернуться", — последовал короткий приказ. И они двинулись дальше, на ходу перестраиваясь в боевой порядок. В первой линии шли семеро: четверо, в том числе сам Дараг, поудобнее перехватили свои секиры, остальные трое несли массивные боевые молоты. За ними, постепенно отставая, двигались арбалетчики. У каждого гнома было по три метательных топорика, кинжал и фальшион. Поскольку шли они в налет, не предвещавший серьезного сопротивления, то арсенал с собой тащили едва ли не в половину от обычного.

В деревне их ждали. Да по-другому и быть не могло. После утреннего визита предводителей объединенной армии жители всполошились. Разослали по окрестному лесу быстроногих мальчишек, а на работы в поле так никто и не вышел.

Когда до ворот осталось футов пятьдесят, Дараг остановился. Остальные гномы тоже застыли на месте. Могучие дубовые створки приоткрылись, навстречу незваным гостям вышли двое мужчин, и ворота вновь захлопнулись за их спинами. Один из мужчин, более высокий, с длинными седыми волосами и невыразительными серыми глазами, гордым шагом приблизился к гномам. Второй, пряча взгляд, поплелся вслед за ним. От него за милю несло страхом и мочой. Дараг презрительно поморщился. Оба были одеты в безрукавки из худо выделанного полотна и меховые штаны. Оружия на виду они не держали.

Седовласый с достоинством поклонился Дарагу, безошибочно определив в нем предводителя, и, не дождавшись ответного поклона, заговорил:

— Мы рады приветствовать наших братьев в своей деревне. Утром у нас были ваши вожди: генерал достопочтенных гномов, да не укоротится его борода, и правители благородных эльфов, да не затупятся их уши. Они предложили нашему селению вечный мир, и мы с радостью согласились, ибо более всего претит нам бессмысленное насилие. Мы простые люди, нелегким трудом добывающие себе пропитание в этих негостеприимных лесах. И, хотя у нас никогда ничего не бывает в избытке, мы будем рады помочь нашим братьям-гномам. Это говорю я — Ойром.

"Складно послал", — оценил речь вождя Дараг. — "И откуда в этой глуши такие ораторы берутся? Ему бы в каком-нибудь сенате заседать". Чутье подсказывало гному, что у людей непременно должно быть место, где самые болтливые — а заодно и самые бесполезные из них — ведут долгие пафосные и малоосмысленные беседы о совершенно непрактичных и глупых вещах. Вроде милосердия.

Что ж, пора было браться за то, ради чего они сюда пришли. Гном небрежным движением снял с плеча массивную секиру, и, медленно покачивая ей в такт своим словам, сказал, пренебрежительно разглядывая собеседника:

— Нам нужно сорок здоровых мужчин для землеройных работ.

Дараг умышленно предъявил заведомо невыполнимые требования. В этой деревне, на его взгляд, было не более сотни жителей. Половина — женщины, несколько стариков и уйма детей — высокую детскую смертность хрурты всегда компенсировали своей высочайшей — почти гоблинской — плодовитостью. И даже если в роду найдется столько мужчин, то отправка их всех в неизвестность обречет оставшихся на неминуемую голодную смерть. И теперь гном ждал, что этот гордый и странный человек упадет на колени и будет просить, будет умолять пощадить его род, не обрекать детей, женщин и стариков на гибель.