Джулия Смит - Мудрец острова Саре

— Очень милые, — выдавила она, едва сдерживая слезы. — Николас, ты знаешь этих людей? — спросила принцесса, отойдя в сторону, чтобы он увидел Дарэка с епископом.

Она подумала о том, как Джейрен ворошил ее память нескончаемыми вопросами по пути из монастыря Святого Джиллиана, и понадеялась, что сможет вывести брата из потемок заклинания таким же способом.

— Это папа маленького мальчика, — сказал принц, показывая на Дарэка, и шепотом добавил: — Мне он не нравится. Он злой.

— Правда? — выразил досаду король.

Если бы положение не было столь плачевным, Атайя рассмеялась бы через боль.

— А другой человек?

Николас недовольно сморщил лицо:

— Он слишком громко говорит.

Принцу неожиданно надоела беседа, и он занялся своими солдатиками. Взяв их в руки, он стукал игрушками друг о друга, изображая смертельный бой, не менее свирепый, чем тот, который происходил в его сознании.

— Он не узнает нас, — нетерпеливо и грубо произнес Дарэк. — Мы его уже не раз спрашивали.

Атайя его не слышала, она была опустошена собственными терзаниями. Принцесса видела, как сходил с ума отец, но та душевная рана была лишь ссадиной по сравнению с нынешним страданием. Она часто бывала не в ладу с Кельвином и хранила о нем не только добрые воспоминания… но Николас! Брат был ее другом на протяжении двадцати одного года, с ним она делила радости и горести, любила его всем сердцем. Эти счастливые времена уже не повторятся, а она для него будет просто незнакомкой, как ни мучителен сей факт.

Принцесса поняла, что перенес Джейрен, когда нашел ее в келье монастыря: обрести тело, зная, что душа навеки спрятана за маской безумия. И затем, словно злую шутку, она вспомнила его слова в утешение. Тогда она улыбнулась, а теперь они беспощадно отдавали в мозгу.

Николас заботился о тебе всю жизнь, и с ним ничего дурного не сталось.

Ирония судьбы. Ими полна ее жизнь.

Ты когда-то был ребенком, в этой же комнате, — подумала она, глядя на лицо брата. — А теперь ты снова почти малыш.

Глаза наполнились слезами, все стало расплывчатым, но она вытерла их краешком одеяла.

— Ну же, Атайя, — заворчал позади Дарэк. — Тебе не к лицу театральные эмоции.

Принцесса была слишком опечалена, чтобы обидеться.

— Что его ждет? — спросила она срывающимся голосом.

— Пока не знаю. Если придет в себя, его будут судить. Что бы ты ни думала, — презрительно добавил он, — а покушение на короля — тяжкое преступление, околдован человек или нет. Если не поправится, то его запрут где-нибудь, чтобы не повторил попытку. Пока он ведет себя тихо, но кто его знает?

— Или кто ее знает, — отметил епископ. — Сир, вы выполнили желание сестры, хотя я так и не понял зачем. Однако она опасна, и ей здесь нельзя оставаться, уверяю вас!

До Дарэка наконец дошла мудрость увещеваний Люкина. Может, тому способствовал поздний час, но его веки отяжелели от присутствия Атайи, хоть и недолгого, но утомительного.

— Ты на него посмотрела, теперь уходи, — сказал он, повернувшись к сестре. — Возвращайся к людям, которые тебя презирают.

— И не смейте здесь появляться, — добавил епископ. — Я занял соседнюю опочивальню, пока нахожусь в столице, и буду следить, все ли спокойно. Если вздумаете снова возникнуть в Делфархаме, его величество будет не так благосклонен, как сегодня.

Атайя не хотела спорить. В этом не было смысла, и общение с Николасом уже высосало все ее силы и вымотало душу. Она даже была не в состоянии проклинать Мудреца. Пока король не передумал и не решил, что разумней арестовать ее, Атайя покинула спальню и принца — точней, то, что от него осталось, — шепнув одно лишь слово.

Первым делом по возвращении Атайя выплакала слезы, над которыми смеялся Дарэк. Когда глаза высохли, а рукав платья промок насквозь, она нашла мастера Тоню в надежде что-либо узнать о болезни Николаса. Несмотря на поздний час, Тоня работала на кухне — растирала в ступке семена подсолнуха, чтобы снять скопившееся за день напряжение. Мозель с Джейреном сидели рядом за столом, и оба вскочили на ноги, когда вошла принцесса, с явным облегчением, что она невредима.

Тоня крепко обняла ее, оставив на плечах белые масляные отпечатки.

— Джейрен сказал мне, куда ты отправилась, и я сильно волновалась. То и дело вспоминала, как ты исчезла забрать Алдуса и так и не вернулась. — Она отпустила ее, но в глазах осталась тревога. — Ты видела Николаса? Как он?

— Плохо, Тоня, — ответила Атайя, опустив взгляд. — Совсем плохо. Мне нужна твоя помощь, чтобы разобраться, что с ним.