Джулия Смит - Мудрец острова Саре

Люкин не считал нужным вдаваться в подробности, зная о симпатиях Николаса к Атайе и лорнгельдам.

— А, вы о Трибунале, — догадался принц. — Я слышал, что дела у вас идут хорошо. Продолжайте в том же духе, верховный судья.

Приготовившись к резкой критике или по крайней мере терпимым оскорблениям, епископ Люкин стоял, открыв рот, как простак, озадаченный неожиданной похвалой.

— Спасибо, ваше высочество, — поблагодарил он, почти заикаясь. — А что же привело вас в столицу?

— О, то же самое — планы, которые я пытаюсь осуществить.

— И вы зашли в собор, чтобы мы помолились за их успех?

Николас многозначительно улыбнулся.

— Что-то вроде того, — сказал он. — На самом деле я ищу архиепископа Вентана. Хочу спросить его, кто из священников обладает официальной юрисдикцией над Саре: как ни странно, там никто не имеет об этом представления. Я зашел сюда по пути в его комнату, чтобы посмотреть, нет ли тут вина — утолить жажду.

Верховный судья посмотрел на него с некоторым возмущением.

— В ризнице хранится только освященное вино для отпущения грехов и церковных ритуалов, — объяснил он, нахмурившись: это должно быть хорошо известно принцу. — Было бы неправильно с вашей стороны выпить его просто для утоления жажды. Но я уверен, архиепископ с радостью предложит вам что-нибудь из личных запасов.

— Да, конечно. Пойду загляну к нему. — Николас вышел из ризницы, оставив за собой капли дождя. — Удачного дня, ваша светлость.

Люкин поклонился, затем подошел к шкафу, где лежали вино с кахнилом, и подумал, что надо сказать ризничему, что они заканчиваются. Когда он закрыл дверь кабинета снаружи, то увидел, как Николас быстро шагает к западному выходу из собора — в противоположном от комнаты Вентана направлении.

Епископ хотел крикнуть принцу, что он не туда идет, но передумал. Вряд ли Николас пришел к Вентану. Зная его высочество, можно было предположить, что у него здесь свидание с дамой — нашел же место, — а в ризницу он спрятался, чтобы его не заметил ревнивый соперник.

— Ну да что в том плохого? — пробормотал Люкин, пытаясь выкинуть происшествие из головы, и подумал о проповеди, которую ему предстояло прочесть, и о юноше, кого ждала смерть.

Вечером король с братом ужинали в личной палате его величества, избежав суеты большой залы, чтобы спокойно поговорить. В камине горел огонь, холодный дождь, ливший весь день, закончился, оставив на окнах разводы, которые искажали вид на Делфархам. Серебряные тарелки на столе были уже почти пустыми, кости голубей — обглоданными. Однако ел в основном Дарэк. Николас почти не притронулся к мясу, и только по корочке хлеба и паре крошек сыра можно было судить, что он вообще ел.

— Тебе нездоровится? — спросил Дарэк, выпив до дна еще один кубок красного вина из Эваршота. — Я не помню, чтобы ты так относился к подобному ужину… да и к любому вообще.

— Видимо, да, — ответил Николас, глядя с тоской на тарелку, словно нищий, который завидует празднеству на чужом столе. — Голова болит, и живот тоже. Наверное, я еще не пришел в себя с дороги.

— Не было нужды отправляться в путь в феврале, — упрекнул его король. — Через месяц-другой путешествие из Саре было б менее трудным.

— Знаю. Мне… просто захотелось.

Дарэк пожал плечами и взял пирожное с серебряного подноса. Он никогда не видел смысла в поступках Николаса, почему что-либо должно измениться? Тем не менее что-то с ним было не так, но непонятно, что именно. Они приятно поговорили и даже не поругались по поводу Атайи. В принце пропала прежняя живость — он ни разу не пошутил за вечер, не стал воспевать красоту женщин, которые встретились ему на острове. Вместо этого Николас избегал взгляда Дарэка, скользил глазами по комнате, словно ждал, что его схватят в любой момент, вздрагивал при любом звуке. Казалось, будто он шпион при чужом дворе — и довольно неумелый, поскольку все время боится разоблачения.

— Ты удивляешь меня, Николас. Ты уже целый день провел в Делфархаме и до сих пор не поинтересовался Атайей.

Король решил обсудить этот вопрос, не откладывая на потом.

Николаса озадачило его замечание.

— У меня есть дела, Дарэк. И это единственное, что меня сейчас волнует.

У Дарэка поднялись брови, и он проглотил последний кусочек пирога.

— Приятно слышать, что ты так серьезно воспринимаешь задачи лорд-маршала. — Он откинулся на спинку кресла. — Богу известно, до тебя этого никто не делал.

— У меня есть несколько задумок касательно острова, — поделился Николас, неожиданно оживившись, и облокотился о стол, старательно протирая пальцы салфеткой. — Я хочу построить новую сеть дорог. Прежние в ужасном состоянии. И еще мне кажется, что можно расширить порт. Шахты на севере Крю богаты серебром, и люди хотят получить взамен товары.