Алина Кривопалова - Камень Чародеев

— А тебе чего не спится? Три часа ночи, — он для достоверности глянул на часы.

— Не знаю, — я прокрутилась по залу, как в танце. — Этот зал замечательный.

— Ты еще не была в Адронополе. Там еще красивее.

— А ты что, во всех замках бывал? У тебе везде друзья Правители? — рассмеялась я.

В дверь постучали. Деликатное покашливание. Молодой вампир заглянул в зал:

— Рен, можно тебя на секунду?

Они вышли.

— Что случилось?

— В Адронополе послезавтра готовится восстание.

— Что? Его ж планировали через неделю! Какого лешего!

— Правитель публично убил какого-то вампира, якобы за неуважение, высказанное тем в адрес людей. Это и послужило толчком.

— Черт! Я не успею. А если я не приеду, то…

— Правильно. Всех восставших просто-напросто убьют.

— Я должен что-то сделать. Эта… тварь, что сидит на троне, должна получить по заслугам. Десять убитых за два месяца это перебор! — он заметался по коридору.

— Правителя будить?

— Нет. Предай ему утром, что уехали по срочным делам. Лера!

Я не очень удачно отшатнулась от двери.

— Ты подслушивала? — разозлился он.

— Я…случайно. Может я могу чем-то помочь?

Он уставился на меня как на приведение.

— Ты ВСЕ слышала?

— Да. Даже если ты революционер, мне все равно. Если ты поступаешь справедливо, я на твоей стороне.

Позиция «революционера» его устраивала, но что делать дальше.

— Я могу чем-то помочь?

— Ага. Памятник на моей могиле поставить, — проворчал он. — Мне нужно уехать. Срочно.

— Сейчас?

— Да.

— Я с тобой.

— Нет.

— Да, — я мертвой хваткой вцепилась в рукав.

— Ты предлагаешь разбудить остальных? Я думаю они вряд ли нам обрадуются.

— Я знаю, что им сказать. Пошли.

Мы поднялись на второй этаж. Я рывком стряхнула с обоих одеяла и давай тормошить. Наконец-то удалось достичь желаемого результата. Костя и Саша, взъерошенные, злые, сидели на лошадях, как впрочем и я, и Рен. Ночной воздух взбодрил всех, заставив забыть о мягкой и уютной постели надолго. Погода явно благоволила. Тоненькая дорожка луны освещала дорогу. Сонные андры быстро вошли во вкус и уже с удовольствием неслись галопом, ничуть не обижаясь на своих хозяев. Город давно позади. Рассвет занялся около шести. К десяти утра все уже валились с лошадей. Наконец-то, удосужив себя отдыхом, мы остановились.

— Лера? Может ты объяснишь, что все это значит?

— Я видела в городе людей Волкова. Они рыскали повсюду. Нужно как можно быстрее добраться до города, — спокойно ответила я. Ложь во спасение.

Рен нахмурился, но промолчал.

— Надеюсь, он будет последним, — проворчала Саша, повыше натягивая одеяло. — Утро, а какое-то холодное.

Возражать мне никто не стал. Все и так прекрасно понимали, что поставлено на карту. Теперь уже дневное солнце мчало путников по дороге, не давая остановиться. Оно нещадно палило в спину, заставляя то снимать, то одевать куртку.

— Нам нужно ехать дальше.

— Нам нужно заночевать. Все устали.

— Но если мы заночуем, мы ничего не успеем.

— Успеем.

— Тогда я поеду один. А вы тут отдыхайте.

— Нет. Ты невыносим! Ты посмотри на Весточку. На ней живого места нет!

Лошадь согласно заржала, давая понять, что никакая ночная прогулка ее не устраивает.

— Андры очень выносливые.

— Ага. Особенно мертвые. Если тебе наплевать на нас, то подумай хотя бы о Весточке. Если тебе и ее не жалко, то ты… а, ладно, — я развернулась и пошла к костру.

Он постоял минут пять, потом подсел рядом. Я нарочно отдвинулась на край бревна.

— Извини. Просто я не могу сидеть на одном месте. Мне не терпеться попасть в город.

— А мне не терпеться выспаться, — я легла на траву поближе к костру и подальше от него.

Он еще немного посидел у костра, а потом, смирившись, лег рядом.

— Ай, — засмеялась я сквозь сон. — Щекотно. Рен, убери руку.

— Я тебя не трогал.

Я посмотрела на него. Затем медленно приподняла одеяло и увидела какой-то шерстяной комочек на животе. Похоже существо спало, шевеля во сне лапками.

— Это кто?

— Ой. Шуша, — он рассмеялся.

— Тебе смешно, а мне нет. Сними ее с меня. Вдруг она ядовитая.

— Не смеши меня. Шуша почти как крыса, только ласковее и добрее. Она видимо замерзла и пригрелась у тебя на животе.

— Мой живот не грелка.

Он осторожно поднял существо и положил себе на руку. Существо открыло глаза, но не проснулось, а лишь свернулось клубочком. Я присмотрелась поближе. Шуша на самом деле напоминала крысу. Серая, невзрачная. Глаза черными бусинками. Но она почему-то не вызывала отвращения. Хотелось ее погладить, что я и сделала. Мех оказался мягким и теплым. Шуша издала какой-то звук, напоминающий кошачье урчание.