Аграфена - Судьба! Я против... (СИ)

И вот, один шаг, и ты в пропасти.

— Иди, Наташенька, отдохни, соберись и приступим снова. Времени до Олимпиады осталось всего пару месяцев, болеть и расстраиваться некогда. Поверь, произвольная программа станет твоей лебединной песней. — Ванда Сеудовна встала со скамьи, — Уверяю тебя, не найдётся ни одного соперника, который сможет тебя превзойти. Главное верить в себя. Иди.

Немного подумав, куда же мне пойти, решила сходить в кафе, горячий чай, это именно то, что мне сейчас больше всего необходимо. Не успела я дойти до выхода, как в двери появилась гардеробщица Нюша, дама приятной наружности, необъятной окружности. За ней нарисовался высоченный рыжий парень. Нюша быстренько окинула взглядом помещение и выделив меня из окружающего пейзажа, ткнула пальцем:

— Вот она. — и выкатилась из двери. Увидев, что я обратила внимание, посетитель сделал жест в сторону двери и вышел. Сердце моё сжалось в предчувствии чего-то нехорошего, я оглянулась назад и отметив, что Ленка недоуменно смотрит на меня, кивнула ей и пошла за рыжим. Парень стоял прислонившись к колонне и холодными глазами следил за моим приближением. Парень, как парень, одет, как и сотни молодых людей вокруг: кроссовки, джинсы, тёмно-синяя куртка. Но этот взгляд…

— Ветрова? — на всякий случай уточнил рыжий.

— Она самая.

— Тебе малява, — сказал парень и протянул руку с зажатым в руке маленьким пакетиком, на который я уставилась, как на ядовитую змею, грудь сжало, прям дышать стало тяжело. Я глядела на руку парня, пальцы в вытатуированных перстнях и уже знала, что случилось.

Бери, давай, — прорычал нежданный курьер и ткнул мне пакетик почти под нос. Я взяла.

Посланец отвернулся и пошёл к окну, а я открыла полученное сообщение:

«Привет, Кукла. Как ты, малышка? Прости великодушно, не смогу приехать к тебе на эти выходные, как мы договаривались. Мои старые друзья долго и упорно приглашают меня погостить и на этот раз отказаться не получится. Даже не знаю когда смогу избавиться от их назойливого гостеприимства. Как только появится свободная минутка, обязательно заскочу к тебе. С меня клубника в шоколаде, в качестве компенсации. Береги себя, малышка. Твой С.»

Я уже пятый раз перечитывала записку, когда услышала деликатное покашливание. Подняв глаза я обнаружила Лену переминавшуюся с ноги на ногу.

— Наташ, да на тебе лица нет, ты прям позеленела вся. Что случилось?

— Шурик, его арестовали. — Лена тоже побледнела, а потом оглянувшись, прошептала:

— Ты знала, что рано или поздно это произойдёт.

— Знала, но от этого знания боль не меньше. Ленчик, скажи Ванде, что мне плохо стало и я ушла домой, пусть не ругается.

— Хорошо, скажу, — подруга ушла.

Когда я переоделась и направилась на улицу, на крыльце ожидал меня рыжий парень. Я то думала посланец давно ушёл.

— Я провожу, — решительно проговорил он, и увидев как я шарахнулась от него, усмехнулся и добавил, — Не бойся, не обижу. Блондин мне моё собственное сердце скормит, если я трону тебя, — если он думал, что эти слова успокоят меня, так зря, я забоялась ещё больше. Но так как отказ не принимался мы потихоньку пошли. Мой провожатый молчал почти всю дорогу. Перед калиткой мы остановились и тогда он сказал:

— Блондин велел не приходить к нему.

— Почему? — возмутилась я.

— Ты — его слабость, поэтому не отсвечивай. Иначе тобой могут воспользоваться во вред ему.

— Ладно не буду. — Покладисто согласилась я, — До свидания.

— Прощай, мелкая. — и рыжий растворился в темноте, как будто и не было его вовсе.

Забрав в доме ключи я открыла дверь в летнюю кухню, прошла в комнату и когда уже собиралась положить на стол сумочку заметила, что загадочный коробок пропал и на его месте красовалось зеркало, но какое! Я замерла от восхищения. Я вообще люблю старинные вещи, но это зеркало казалось и новым и старым одновременно. Как такое может быть я не знала, но чувствовала себя рядом с ним как в сказке. Бронзовая рама, начищенная до блеска, на которой расположились персонажи каких то неизвестных сказок, сияющая гладь зеркала притягивали мой взгляд, как магнит, я стала медленно приближаться. И когда мой внезапно проснувшийся инстинкт самосохранения заставил меня остановиться, из зеркала раздался тихий, нежный голос:

Инстинкт снова благополучно уснул, а я ещё успев подумать, что любопытство сгубило не одну кошку, прикоснулась к замерцавшей глади зеркала и сделала этот шаг.