Харт Рэйвен - Искушение вампира

— А вот я хочу, чтобы меня похоронили в моей машине, — сказал он. Жирная кожа Хью так блестела, что я видел в ней отражение его толстой руки.

Отис вынул из кармана мешочек и закинул за щеку плитку жевательного табака.

— Ну, вот когда помрешь, мы поглядим, можно ли будет прикопать тебя вместе с тачкой. — Отис носил засаленный воротничок и рабочую спецовку с надписью «БАД». Понятия не имею, кто таков этот Бад. — Знаешь старые склады ниже по реке?

Старые склады принадлежали Уильяму. Я покосился на Отиса, недоумевая, что общего между делами Уильяма и мечтой Хью вознестись к жизни вечной за рулем «шевроле-корсики».

— С час назад туда пригнали лодку. Ребята со склада носились как угорелые и орали друг на друга. Я услышал кое-что… ну, ты знаешь, так бывает. Вроде как не подслушиваешь, но что-то доносится…

— И что же до тебя донеслось? — осторожно спросил я. Отис выплюнул струю табачной жижи в пластиковый стаканчик и сказал:

— Хм… Какие-то вопли насчет гробов. Может, кто-то хотел, чтобы его похоронили в лодке? Вроде как Хью в машине?

Я задумался. Лодка, скорее всего, принадлежала Уильяму. Добавьте сюда беготню, крики и гробы. Я положил карты на стол — в любом случае там была лишь пара восьмерок — и пошел звонить на склад. Какого черта у них там творится?

На шестом гудке кто-то поднял трубку.

— Джек! Слава Богу!

«Слава Богу» — не те слова, которые я жаждал услышать в сочетании со своим именем. Говорил один из работников склада, Эл Ричардсон. И от его слов моя и без того холодная кровь едва не застыла в жилах…

— Я найду его, — сказал я и повесил трубку.

Наскоро распрощавшись с Ренье, я запрыгнул в свой «корвет» и дал по газам. Мне нужно было поскорее разыскать Уильяма, поскольку перед нами разверзся ад, и как бы не в буквальном смысле.

Обычно меня проще найти, чем Уильяма. Его вкусы и пристрастия в плане ночной активности более своеобразны, нежели мои, а плюс к тому он терпеть не может мобильники. Ему не нравится идея быть доступным для всех, и если он нужен, именно мне приходится носиться, за ним по городу, задравши хвост. А Уильяма, между прочим, не так-то легко отловить. Он может болтаться на светском рауте в компании городских шишек. Или, скажем, провести ночь, гоняясь за какой-нибудь милой студенточкой художественной академии, которая назавтра очнется на каменной скамье городского кладбища — бледная, измученная и начисто позабывшая события последних нескольких часов:

В числе всего прочего Уильям занимается импортом антиквариата, который покупает за гроши у разорившихся европейских аристократов. Потом он продает антикварные вещи толстосумам из Саванны — тем нуворишам, которые не успели обзавестись фамильными реликвиями и понимают слово «горшок» только как обозначение ночной вазы.

На самом деле весь этот антикварный бизнес — только прикрытие, маскирующее перевозку действительно ценного груза. Вампиры. Я не знаю, почему они бросают свои замки в Европе и приезжают сюда, но поток старых богатых европейских кровососов не иссякает. Уильям переправляет их на своей яхте — по одному за раз. Вампиры не всегда ладят друг с другом, а разборки на шаткой палубе посреди океанской стихии уж точно никому не нужны. Судовая команда изрядно нервничает, даже если на борту имеется всего один гроб.

Клиенты Уильяма должны быть богаты, иначе он просто не станет ими заниматься. Вампиры Старого Света ездят исключительно первым классом. Эдакий «Карнивал круз» для кровососов. Уильям обеспечивает им наилучшие условия: горячая и холодная кровь включена в прейскурант. Черт возьми! Насколько я знаю, они даже могут поиграть в шаффлброд на палубе под лунным светом.

Новоприбывший представляется обществу Саванны, а спустя краткое время уходит в закат — исчезает, отправляясь в иные места, известные одному только Уильяму. Он контактирует со всеми вампирскими сообществами, разбросанными по просторам этой страны. Временами Уильям имеет дело и с нищими европейскими кровососами, но по большей части это все же представители высшего света. Вот так-то. Иногда они даже привозят с собой собственную землю.

Я не знаю, почему непременно нужно ставить гробы в дурацкую европейскую почву. По мне, так красная глина Джорджии ничем не хуже, но, видимо, в этой старой земле есть какая-то особая сила. Я спросил бы Уильяма, но он ведь не скажет. Уильям вообще редко рассказывает мне обо всех этих делах. Черт бы его побрал.

Да- да, я знаю: слишком поздно. Черт побрал его уже давно. Для Уильяма я нечто вроде мальчика на побегушках. Последние несколько недель, например, помогаю ему в подготовке к большому приему в честь прибытия очередного вампира. Если вы спросите меня, скажу: планирование вечеринок — женская работа, но да ладно. По крайней мере, Уильям больше не просит меня парковать машины его гостей. Временами я мечтаю надрать ему задницу. Примерно полторы сотни лет тому назад я принес Уильяму клятву верности, но это не значит, что я сделался его лакеем. На мое счастье он, как правило, пребывает в благодушном настроении. Уильям стар, очень стар — хотя по нему и не скажешь, — а в мире вампиров это обозначает силу и власть. Я отлично понимаю, что он может раздавить меня как козявку, но не готов ползать перед ним на карачках. Каждый должен иметь чувство собственного достоинства, не так ли? В последнее время Уильям проявляет ко мне больше уважения, чем раньше, но я все еще принадлежу ему — и от этого меня с души воротит. Если можно так выразиться. Души-то у меня нет.